– Не стреляйте! Не стреляйте! Этот парень говорил, что он из полиции!
– Этот… – я узнал голос детектива Стила. Повернулся – и получил такой удар ногой в грудь, что дыхание перехватило.
– Куда ты нас втравил, ублюдок! Куда ты нас втравил, чертов ублюдок!?
Я повернулся на бок – и второй раз ботинок детектива прилетел как раз по спинке, туда, где в меня попала пуля, пущенная мне в спину в Тегеране. Искры полетели из глаз, я взвыл от боли, услышал топот ног – но новых ударов не последовало, только какая-то возня.
Черт, я слишком стар для таких забав.
Повернувшись, я встал сначала на четвереньки, потом мне удалось подняться на ноги. Легкие горели, как будто я вдохнул полной грудью табачной пыли, болела спина. Фонарь, который был у детектива, выпал на землю – и я увидел в его свете стоящего рядом со своим ружьем старика, божьего одуванчика лет семидесяти в чем-то наподобие халата, ошалело смотрящего на происходящее. Он даже не пытался поднять ружье, он просто не понимал, что происходит. Рядом оставшиеся в живых полицейские – их было двое – пытались урезонить впавшего в буйство детектива.
Нельзя сказать, что я его не понимал.
Сделав несколько шагов к машине, я столкнулся с Мишо. Видок у него был – краше в гроб кладут, белое как мел, чем-то испачканное лицо и ружье в руках. Увидев меня, он вскинул ружье.
– Это я! Это я!
Господи, вот только сейчас не хватало быть подстреленным.
– Черт… Вы как, сэр?
– Пока жив. А ты?
– Поживу немного. У ублюдка был пистолет с глушителем, он стрелял откуда-то с холма.
– Попал?
Вместо ответа Мишо стукнул себя в грудь – и скривился от боли.
– Броня? На тебе броня?
– Точно. Всегда ненавидел эту чертову штуку – но его ношение даже при походе в сортир было предписано страховкой. Сегодня он пригодился.
– Кажется, я отправил этих ублюдков в края вечной охоты, – я показал на внедорожник, – пытались сделать ноги.
Марк помолчал…
– Был еще один. Надо преследовать.
– Не надо. Это все равно что идти на раненого льва. Что там? – я показал на домик.
– Не знаю. Море крови. Вляпались, – сказал Мишо.
– Кому-то очень надо было заставить ублюдка замолчать.
Вместе с Мишо, державшим наготове ружье, я подошел к машине, которую расстрелял. Мишо включил небольшой, но мощный фонарик, который как бывший агент ФБР всегда носил с собой. Сфокусированный, яркий луч света прошелся по машине, беспощадно высвечивая детали: брызги крови на стекле, дыра от пули в металле, мертвый человек, навалившийся на рулевую колонку, ствол мощного ружья, заканчивающийся массивным дульным тормозом. Картина смерти, состоявшейся, как всегда, внезапно.