Очень захотелось соврать. Захотелось, чтобы больше никто не рисковал жизнью ради… Вспомнилось пресловутое: «Иногда спасая одну жизнь, мы теряем несколько — и это правильно…» Действительно это было правильно. Как верным будет потерять несколько жизней ради сотен. Поэтому он не стал врать.
— Возможно. Ларсен как раз работала над усовершенствованием.
— Не одна она, думаю. Так… Пока вопросов достаточно. Поиском ответов займутся другие люди. Гор, спасибо. Иди отдохни с дороги. Тебя отвезут в армейский отель. Отоспись, погуляй, развлекись. Потом поговорим еще, думаю.
Маард коротко кивнул и вышел. Очень хотелось увидеть старого друга Хацацита. Почувствовать себя дома, в привычной обстановке. Все. Он вернулся. Теперь все будет по-старому. А сейчас еще неделя отдыха. Девушки в мини-юбках, море.
Торопливо спустился по выщербленным ступеням, отдал честь дежурному… Последнее, что запомнил — перевернутая пронзительно-синяя чашка вечернего неба, мелькнувшая перед глазами, и чей-то желтый ботинок возле лица. Мелькнула дурацкая мысль: «А вот и десант…» И темнота.
Пришел в себя уже в госпитале, облепленный датчиками и опутанный проводками, как угодивший к лилипутам Гулливер. Пошевелился осторожно; тело отозвалось тупой, ноющей болью. Рядом с кроватью тут же появилась медсестра, сверкнула кокетливым взглядом из-под очков.
— Очнулся? Лежи, хороший, не шевелись. Сейчас я за доктором… — и стремительно убежала.
Доктора звали Виктор. Он был немолод, худ и отстраненно-спокоен. Усталые глаза, теплые руки, точные движения мастера. Маарда быстро осмотрели, расспросили. Что болит? Ничего не болит. Что беспокоит? То же самое — ничего. Встать сможем? Смог. Ноги держали плохо, чуть кружилась голова. Как будто с похмелья.
— Что это было? — спросил Маард врача.
— Вот это нам и предстоит выяснить, — задумчиво ответил он.
Потянулись одинаково серые, будто присыпанные дорожной пылью, дни. Одинаковые медсестрички брали по утрам кровь и оставляли бумажки с направлениями на обследования. Доктора с одинаково печальными лицами слушали легкие и сердце, измеряли давление, мяли живот, светили каким-то фонарем в глаза, стучали по локтям и ногам молоточками. Разводили руками, думая, что Маард не видит. Дежа вю. Игорь снова чувствовал себя участником злосчастного проекта со всеми его энцефалограммами, сенсорами, липнущими к телу присосками и запахом дезинфекции.
— Ну чем сегодня обрадовали? — интересовались приходящие каждый вечер друзья.
— Ну как, — улыбался Маард. — Сказали, что пол-литра крови у меня точно лишние, надо забрать. Забрали. Банку под мочу выдали трехлитровую. Завтра буду просить бак.