Конечно, это были не обычные морские рогатые чудовища. Компактные, маломощные, разработанные специально для диверсантов, они «обслуживались одним оператором». Жаль, что было их немного. Но с другой стороны и мест для их постановки тоже всего два. Не на всяких местах минреп до дна дотягивается. Конечно, враг у них умный, конечно, он догадался, что попытка отправить весточку своим будет повторена. Более того, вражеские артиллеристы наверняка приспосабливают легкие орудия для стрельбы по воздушным целям. И прожектора теперь обшаривают не только поверхность моря, но и то, что над ним.
Конечно, виновник всех хлопот — лихтеровоз. Именно его ни в коем случае нельзя бросать здесь, в этом малюсеньком безымянном архипелаге, самой природой созданном для обороны.
Высокие, но короткие, бак и ют, как гребнем соединенные длинной и узкой продольной перемычкой вровень с их палубами. В центре — высокая надстройка от борта до борта. В результате собственно палуба разбита на четыре изолированных «полки», именуемых шкафутами и пронумерованными. Каждая шириной пять метров и длиной пятьдесят вмещает один миноносец, располагающийся на стеллажах, чтобы не раздавить о настил брус успокоителя качки. Погрузка и выгрузка этой ноши происходит при погружении корпуса судна-носителя. Потом оно всплывает, продув огромные цистерны и идет куда надо.
И неважно, что волна лижет шкафуты, возвышающиеся над водой всего на полметра. Что тесны трюмы из-за громоздких балластных цистерн и множества труб и насосов. Главное — экипажи четырех из шести его малышей находятся не в танковой тесноте своих ужасно боевых кораблей, а в человеческих условиях. Нормально отдыхают, вкусно питаются, и могут через двери в стене надстройки загнать торпеды в трубы торпедных аппаратов, смотрящих из корпуса вперед своими концами у самого днища миноносца. Не хуже, чем в сухом доке.
Осадка у этого сооружения, конечно впечатляющая, так что больше двадцати километров в час оно не бегает, Зато размер — совсем даже не выдающийся: сто сорок метров в длину и пятнадцать в ширину. Обводами он напоминает ванночку для купания малышей. И для того, чтобы вывести из блокады его и вооруженный угольщик трое суток пахали штабные, выверяя и высчитывая каждый шаг. И все остальные — готовя реквизит и декорации для реализации абсолютно нереализуемого по своей сложности и зависимости от почти непредсказуемых обстоятельств плана.
Особенно смущала переделка осколочно-фугасных снарядов в бронебойные. Кроме того, что «замедлили» взрыватели и выковыряли часть пастообразной взрывчатки, в каждый еще умудрились затолкать обрезок толстостенной трубы. Их в достатке нашлось на потопленных риканских миноносцах, оставалось только нарезать в мастерской. Гошку к процессу модернизации боеприпаса не подпустили. Флагманский артиллерист с выражением продекламировал положение из уложения, о существовании которого командор даже не догадывался.