В моей голове разрозненные части головоломки с щелчком встали на место и без страха шагнув вперед, я коротко поклонился:
— Благодарю за приглашение, юный лорд Россиал Ван Лигас. Мое имя Корис Ван Исер и в свою очередь я приношу извинения за вторжение в ваши владения.
— А-а-а — затянул на одной ноте Тикса, не сводя вытаращенных глаз с закрытой балдахином кровати и медленно сползая по стене — Это… это…
— Заткнись! — шикнул Рикар. Впрочем, здоровяк выглядел не менее потрясенным, чем гном.
— Проходите же, не стойте в дверях — прошептал лежащий на постели человек, имя которого я слышал в старых историях.
С нами разговаривал Россиал, сын и наследник Кассиуса Ван Лигаса. Вот только если верить легенде, юноша был убит два века назад, во время нападения войск на остров Гангрис… Убит самим Ризом Мертвящим.
Сделав еще несколько шагов назад, я дошел до изножья кровати и взглянул на лежащего на пожелтевших простынях человека. И едва сумел сохранить на своем промороженном лице бесстрастное выражение. Подсознательно я готовил себя к худшему, но это…
На кровати лежал еще один мертвец подобный тем, что сейчас сидели внизу изображая гротескную пародию на пиршество. Легенда не соврала — Россиал Ван Лигас был мертв как и его отец. Он умер даже раньше своего отца, но если судьба подарила душе Кассиуса посмертие, то юноше в этом было отказано.
Лежащее на постели тело было похоже на туго обтянутый кожей костяк, припорошенный белоснежным инеем. Вытянутые вдоль туловища руки бессильно лежали на простыне. Подушка залита почерневшей кровью — горло перерезано от уха до уха, но края раны сомкнуты, словно юноша пытался залечить смертельное ранение. Я опустил взгляд ниже и судорожно сглотнул — в паху торчит рукоять глубоко ушедшего в тело кинжала. Судя по обилию крови вокруг кинжала — этот удар был нанесен первым и лишь затем перерезали горло, отнимая у парализованного мальчишки жизнь. Подлый и ненужный удар, сделанный просто так. К чему лишние раны, если полностью парализованный Россиал не мог сопротивляться?
Стоявшие за моей спиной спутники молча взирали на истончившееся тело Россиала, лишь здоровяк глухо охнул при виде кинжала и перерезанного горла. Не от страха — из жалости.
А я смотрел в глаза мальчишки. Глаза, точно такие же как у меня — замороженные льдинки испускающие синий свет. Сейчас днем свечение было почти незаметно, но все же было. Вот только если у меня глаза сияли гораздо ярче и постоянно, у мальчишки и без того тусклое свечение то и дело прерывалось, глаза на мгновение гасли и неохотно загорались вновь.