— Да. Тут, за танком, с дороги не видно.
Машина оказалась того же типа, какой они использовали на нефтяных промыслах: спереди колеса, сзади гусеницы. Ян закинул сумки в небольшой кузов и забрался на высокое переднее сиденье рядом с Дворой. Кабины не было, только толстая металлическая крыша отгораживала их от солнца. Двора щелкнула включателем на рулевой колонке, и машина бесшумно двинулась вперед; только легкое гудение доносилось от колес.
— Электрическая? — спросил Ян.
Она кивнула и показала на пол.
— Там, под полом, мощные аккумуляторы, чуть ли не полтонны. В пустыне такие машины почти автономны. На крыше солнечные батареи новой конструкции. Если не очень гонять машину днем, то она обходится без стационарной подзарядки.
Она повернулась к нему — и слегка нахмурилась, увидев, что он по-прежнему неотрывно смотрит на нее.
— Извините, пожалуйста, я знаю, что веду себя не самым учтивым образом, вот так разглядывая вас… Но вы напомнили мне человека, которого я знал много лет назад. Она тоже была израильтянка.
— Так вы уже бывали в нашей стране?
— Нет. Сейчас впервые. Но мы встретились неподалеку отсюда, а потом я ее увидел в Англии.
— Вам повезло. А у нас почти никому не удается путешествовать.
— Она была — как бы это сказать — очень одаренной. Ее звали Сара.
— Очень распространенное имя. Как и все библейские.
— Да, конечно. А фамилию я услышал только однажды, случайно. Гилади. Сара Гилади.
Двора наклонилась и выключила моторы. Лязгнули гусеницы, вездеход резко остановился. Она повернулась к Яну: лицо бесстрастно, только огромные темные глаза смотрели прямо ему в лицо.
— Таких случайностей не бывает, Ян. Теперь я понимаю, почему они послали меня, а не кого-нибудь из наших мускулистых мальчиков. Моя фамилия тоже Гилади. Сара была моей сестрой.
Конечно. Иначе и быть не могло. В овале лица, в голосе — во всем облике было столько от Сары!.. Даже каждым движением она напоминала ему девушку, которую он когда-то любил.
— Сара погибла. Вы знали об этом?
Улыбка Дворы была вымученная, невеселая.
— Ее убили на моих глазах. Мы были вместе; пытались выбраться из Англии. И в этом не было никакого смысла, глупо… Ей совсем не надо было умирать… Ужасная, ужасная потеря! И напрасная.
Нахлынуло воспоминание. Оружие, стрельба, смерть… Тергуд-Смит. Ведь все это было сделано под его руководством. Ян стиснул зубы. Двора увидела, как он сдавил пальцами поручень.
— Мне ничего не рассказывали, никаких подробностей, — сказала она, — только то, что погибла при исполнении… Вы… Вы любили ее?
— Это так заметно?
— Мне заметно. Я тоже ее любила. Вы мне можете рассказать, что тогда произошло?