Всю свою сознательную жизнь Тео рыбачил на лазурных просторах Средиземного моря; его узловатые жилистые пальцы не знали маникюра. Неухоженные ногти всегда были обломаны и обкусаны, а заскорузлая кожа — груба и шершава, как наждачная бумага. Но это нисколько не коробило Монику, а, напротив, доставляло ей еще большее наслаждение. Она приглушенно постанывала, приподнимая ягодицы и потягиваясь навстречу составленному из пальцев пенису.
И вдруг Тео понял, что хочет большего…
Но, к сожалению, ему пришлось повременить со своими планами, ибо Моника, почувствовав на своем теле еще две пары грубых рук, перевернулась на спину, словно поощряя их. Без всяких указаний девушка раздвинула ноги, давая каждому из молодых людей возможность огладить пушистый лобок и рассмотреть женские таинства меж бедер. Юноши с любопытством ощупывали объект исследования, носом улавливая непривычный запах — аромат, отдаленно напоминающий благоухание цветка, но полной аналогии которому они не могли найти в скудных кладовых своего жизненного опыта.
Трепещущий розовый язычок смешно подрагивал, увеличиваясь в размерах под их пристальными взглядами. Несколько песчинок пристали к поверхности клитора и половых губ. Младший из друзей попытался стряхнуть их. Однако шелковистая кожица оказалась влажной и липкой, и он смочил палец слюной, чтобы стереть налипшие крупинки. Ему пришлось проделать это несколько раз, чтобы тщательно очистить пунцовый бутон, распускающийся от его прикосновений. Прямо под эластичным отростком располагалась узкая щель, сперва показавшаяся молодым людям надрезом, оставленным острым лезвием ножа. Но при ближайшем рассмотрении выяснилось, что раны не было: вместо крови «надрез» сочился белесыми росистыми каплями. Тео уже хорошо знал о предназначении этой багряной щели, исследуемой тремя десятками пальцев, которые затем тщательно облизывались.
Когда молодые люди уже достаточно изучили внешние и внутренние контуры тела Моники и излучаемые им ароматы, Тео вновь взял инициативу на себя. Подобно строгому хореографу, помогающему ленивой балерине делать растяжку, он поставил нагую женщину на колени и, разведя их в противоположные стороны, наклонил ее торс вперед. Ноги ее дрожали от напряжения, и, с завязанными глазами, Моника едва не ткнулась лицом в горячий песок, но Тео, опустившись на колени у нее за спиной, вовремя поддержал ее. Его пальцы сдавили напряженные ягодицы, размыкая их, и девушка оперлась о его бедра, руками беспомощно шаря в сыпучем песке. Тео кивнул одному из своих друзей, и он, быстро сориентировавшись, тоже встал на колени, поддерживая Монику спереди. Самый младший из троицы продолжал стоять, словно окаменев от возбуждения, и лишь жадно пожирал глазами изящные очертания тела несопротивляющейся девушки, зажатой между двух его друзей.