Из горла Кейт вырвался какой-то звук, больше похожий на всхлип, и, чтобы скрыть свою оплошность, она деланно закашлялась.
— С тобой все в порядке, Кейт? — в голосе Джека звучала искренняя тревога.
Та же тревога, что и в тот день, когда она едва не утонула, а он прикладывал лед к ее распухшему глазу.
И откуда в этом человеке столько обаяния? Он очаровывает всех. Даже ее хладнокровная, расчетливая сестра сдалась под напором бездны его обаяния. Шарлотта… Воспоминание о ней словно отрезвило Кейт.
— Со мной все отлично, благодарю, — процедила она. — Просто я слегка простужена.
В конце концов, это правда. У нее был небольшой насморк, а с этой предсвадебной кутерьмой, с тяжелыми ночными дежурствами в больнице у нее совершенно не было времени, чтобы подлечиться.
— Я очень рад, что ты всерьез занялась живописью, Кейт, — сказал Джек. — Не уверен, что это способ избавиться от депрессии, но все же… Я думал, ты еще учишься. Разве ты не собираешься специализироваться в какой-то конкретной области? — Он резко переменил тему разговора.
— С чего ты взял? — огрызнулась Кейт.
Джек слегка приподнял брови.
— Я знаю, что ты не собиралась заниматься кардиохирургией, но я подумал… — Он замолчал, глядя на нее в упор. — Ты что, вообще ни в чем не специализируешься?
Кейт вздернула подбородок.
— Именно так. Я работаю в приемном отделении. У меня нет специализации: я и реаниматор, и педиатр, и терапевт, и окулист. Я оказываю первую помощь, решаю, к кому дальше направлять пациента. Я ставлю диагноз — ангина это или язва желудка. Впрочем, уверена, ты прекрасно знаешь, чем мы занимаемся.
«Я не такая ограниченная и честолюбивая, как ты и мой отец», — хотелось добавить ей.
Она ожидала увидеть высокомерную усмешку на его лице, но Джек выглядел несколько обескуражено.
— Ты что же, — наконец вымолвил он, — не пошла по стопам отца и сестры? — При упоминании Шарлотты он отвел глаза, словно боялся, что в них она сможет разглядеть его истинные чувства.
— Скорее я пошла по стопам матери, — спокойно ответила Кейт. — Она прекрасный терапевт, и я хочу быть, как она.
Конечно, она не собиралась всю жизнь работать в приемном отделении, но Джеку об этом знать не обязательно. Она даже родителям не сказала, что собирается бросить медицину и целиком посвятить себя детям, которыми они с Бренданом планировали в скором времени обзавестись.
На собственном опыте она знала, что с детьми надо проводить очень много времени, потому что они как никто нуждаются в родительской любви и поддержке.
А в свободное время она будет рисовать, и никто не сможет сказать ей, что она зря тратит время. А вдруг она станет известной художницей?