У нее пересохло во рту, и она тупо повторила:
— О нас?
Вот оно! Надвигается! Сердце ушло в пятки. Конец помолвке. Конец брачному соглашению. Он понял, что не сможет выполнить договор.
— Почему ты сбежала от меня? — Его глаза сверлили ее, но их выражение она понять не могла. — Я надеялся, что теперь, когда мы официально помолвлены, ты могла бы, по меньшей мере поцеловать меня на ночь.
Ее лицо вспыхнуло. Колени подкосились. Этого она ждала от него в последнюю очередь.
— Я… я…
— Клэр, ты же не испугалась… не раздумала, теперь, когда мы объявили всем о наших планах? Теперь, когда наша свадьба состоится… меньше чем через неделю?
Она растерянно моргала.
— Я?.. — Клэр сглотнула комок, вставший в горле, и выпалила: — А ты?
Она должна знать. И знать немедленно.
— Я? Нет. Я точно не передумал. Ты позволишь мне показать, как сильно я хочу тебя, Клэр?
Она попятилась, глядя на него неуверенно и смущенно. Значит, он все-таки еще хочет ее… в «своей постели». Если не в своем сердце.
— Это… это не…
— Проклятье, иди сюда! — вскричал Эдам, одним рывком сокращая расстояние между ними, и заключил ее в объятия.
Клэр задохнулась, задрожала, ощутив его мужскую силу… Она не пыталась высвободиться из его рук. Она не могла, не хотела сопротивляться. Голова ее кружилась. Она беспомощно признавалась себе, как мечтала о его объятиях. Даже если он предпочел бы обнимать другую…
— Видишь? — Его глаза горели торжеством. — Ты хочешь меня так же, как я хочу тебя.
О да, Эдам, я хочу тебя. Я загораюсь от одного твоего прикосновения.
— Я никогда не отрицала нашего взаимного физического влечения, — внезапно охрипшим голосом промолвила она, делая ударение на слове «физического», в надежде, что он поправит ее и скажет, что чувствует большее.
— Клэр, ты заставишь меня ждать? — вместо этого услышала она. — Я был терпелив… ты не можешь обвинить меня в нетерпении. Я сдержал слово и не навязывался тебе. Но если мы оба хотим одного и того же… ты уже должна доверять мне.
«Я доверяю тебе, — сказали ее глаза. — Даже теперь…» Клэр уставилась в пол, чтобы спрятать свою боль. Если он хочет ее так сильно, тогда он не может желать ее сестру…
Или может?
— Но… но… — Она должна была знать. — Что, если ты когда-нибудь полюбишь… другую? После того, как мы поженимся? — И снова посмотрела на него.
— Нет, — решительно ответил он. — Я хочу тебя, Клэр. Только тебя. Навсегда.
Обжигающий жар пронзил ее насквозь. Она вдруг поняла, что цепляется за него, цепляется так же крепко, как он держит ее. Его пальцы, как стальные наручники, обхватили ее руки, и чем крепче он сжимал ее, тем больше ей это нравилось, тем больше она успокаивалась.