Данилка с тревогой ждал, что последует за этим многозначительным сообщением. Капитан, встав, молодцевато зашагал по комнате. Видимо, ему хотелось показать, что он полностью владеет собой, несмотря на выпитый самогон. Твердо ступая, он обогнул стол и остановился за спиной Данилки.
— Вы верите в свою звезду, подпоручик?
Данилка ответил с искренней убежденностью:
— Верю.
— И правильно делаете. У каждого человека есть звезда, у одного — счастливая, у другого — нет. Не знаю, как у вас, но у меня определенно счастливая звезда. Вот, например, встретились мы с вами. Случай? Да, случай- Но наворожила этот случай моя звезда.
— Почему же именно ваша, а не моя? — спросил Данилка.
— Да потому, что не знаю, как вам, а мне определенно повезло, что я встретил вас.
Трудно было понять, на что намекает капитан. Во всяком случае, ощущать его присутствие за своей спиной было неприятно. Данилку тянуло встать, повернуться лицом к капитану. Но он остался сидеть на стуле.
— У меня тоже есть причина благодарить судьбу за нашу встречу.
И тут вдруг угрюмый поручик впервые раскрыл рот.
— Я слышу признания в любви, — с какой- то натянутой улыбкой сказал он.
Капитан, так же подчеркнуто твердо и молодцевато шагая, обогнул стол, сел на свое место.
— Подпоручик Зубков отправляется в тыл красных со специальным заданием, — по-деловому сухо и даже немного торжественно сообщил он.
Кудрявый детина усмехнулся. Шабельский поднял стакан:
— За успех вашего предприятия, дорогой коллега!
Выпив самогон, он снова наполнил стаканы.
— Пока пьем, мы живем. Будем пить и веселиться, господа, ибо никто не поручится, что завтра мы сможем так же приятно провести время.
И капитан проследил, как Данилка выпил свой стакан до дна.
Нужно было как-то ответить словоохотливому капитану, и Данилка сказал:
— Люблю веселых людей. Очень хорошо, что мы имеем возможность посидеть так в своей компании. Для меня это последняя возможность побыть среди своих. Я скажу прямо, господа, мне особенно приятно провести последние часы перед встречей с красными с такими достойными представителями русского воинства, как вы.
Эта речь потребовала от Данилки величайшего усилия. Он почувствовал, как мелкие капельки пота выступили на лбу и висках. Сказывалось, видимо, напряжение двух часов, проведенных в обществе офицеров. Данилка понимал, что за наигранной веселостью капитана что-то таится. С ним вели игру, вели искусно, не торопясь, не выпуская инициативу из рук. Пожалуй, лучше всего под каким-нибудь предлогом уйти. Данилка встал, но молчаливый поручик грубовато остановил его, спросив: