В конце концов, после тридцати-сорока лет беззаветной службы в этом доме, её однажды нашли в постели посиневшей, с вылезшими из орбит глазами. На шее у неё была чёрная полоса, язык вывалился изо рта. С плачем и причитаниями вынесли её тело из дома и похоронили. На могиле её воздвигли кирпичный склеп.
Поговаривали, что старуха в последнее время стала бесноватой и по ночам на неё нападал домовой, который и удушил её. Но этот проклятый Иззат-Олла — чтоб ему остаться сиротой! — всегда что-нибудь придумает. Он даже сочиняет всякие небылицы про святых и про самого пророка. Так вот, Иззат-Олла, услышав эту историю от Аббаса, как будто догадался о чём-то, покачал головой и сказал: «Да стану я жертвой легковерных людей, если эту бедную старушку не задушили. А теперь говорят, что с ней расправился домовой».
Аббас спросил: «Иззат-Олла, почему ты так думаешь?»
«Моя бабушка тоже одно время была служанкой в одном аристократическом доме, — ответил Иззат-Олла, и у неё тоже к старости сработались некоторые винтики. Старуха стала болтливой и совсем не могла держать язык за зубами. Стоило ей сесть и завести с кем-нибудь разговор, как она выкладывала своим и чужим всё, что видела и слышала. Два или три раза хозяин и хозяйка, грубо отчитав её, приказали ей помалкивать. «Ты сперва пожуй свои слова, а потом проглоти, — сказали они, — а не то мы заставим тебя замолчать навеки».
Бабка моя не придала значения словам хозяев и продолжала вести себя довольно свободно. Однажды ночью, перед рассветом, она проснулась и заметила, что хозяин на цыпочках вошёл в её комнату. Внезапно навалившись на неё, он схватил её за горло и стал душить. Да упокоит господь душу бедной старушки, она была женщиной довольно хитрой и быстренько раскрыла рот, пустила слюну, похрипела немного, вытянула руки и ноги и прикинулась мёртвой.
Увидев это, хозяин дома решил, что ангел смерти пришёл на свидание к моей бабке, что с ней всё покончено. Он поднялся, ушёл к себе и сделал вид, что спит. А старуха, как только в доме всё затихло, накинула на голову чадор-намаз и босиком убежала в дом своего младшего сына».
Услышав эту историю, Аббас вначале не поверил Иззату и сказал: «Нет, Иззат, чтоб тебе умереть в молодые годы, ты хватил лишку. Разве разумный человек станет душить свою служанку, которая верно служила ему тридцать или сорок лет?» Тогда Иззат ему ответил: «Да подаст господь тебе немного ума, а мне немного денег. Разве ты не знаешь, что это племя не имеет ничего святого? Ты думаешь, они допустят, чтобы кто-нибудь разглашал их тайны? Политика этих людей именно в том и заключается, чтобы всякого, кто служит им и начинает постепенно разбираться в делах и секретах хозяина, послать в объятия праотцов, дабы на этом свете он не смог никому поведать хозяйских тайн. Не зря говорят, что политика не признаёт ни отца, ни матери».