А сейчас абверовец достанет запасной пистолет и выпустит пару пуль в упор! Решит, что если погибать, так с музыкой. Такой шаг, находясь на его месте, сам Андрей предпринял бы без раздумий.
За доли секунды эта мысль достигла и той части мозга, где сидел разум настоящего Гитлера — и тот сразу запаниковал. Андрей почувствовал жгучее желание отпрыгнуть, спрятаться за парашютистов, пусть в них попадут пули, зато он останется в живых. Но в ту же секунду воля Родионова снова схватила настоящего Гитлера за загривок.
«Пусть все идет как идет. Не станет покушения графа Штауффенберга 20 июля 1944 года, а будет выстрел Остера 25 мая 1940 года. Прикольно — ведь и тот, и другой полковники. Глаз ему, что ли, выткнуть, для вящего сходства. Ну и юмор у тебя, парень! Нет, не успею!»
Андрей усмехнулся — будет больно, но он освободится от этого мерзкого для него тела. Так что за все надо платить. Секунда растянулась в минуту, все люди будто застыли в его глазах, и лишь полковник медленно, очень медленно, прямо тягуче вынимал руку из кармана.
Дувр
Никогда в порту не было такого скопления яхт, лодок, катеров и буксиров, как в этот день. Многие сотни, если не тысячи таких суденышек спешно собирались сейчас по всему побережью юго-восточной Англии.
Адмирал Бертран Ноум Рамсей чуть слышно скрипнул зубами — таким флотом он еще никогда в жизни не командовал, а ведь довелось ему служить без малого сорок лет, и сразу же на только что вступившем в строй новейшем линкоре «Дредноут», появление которого разом перечеркнуло существование огромных флотов броненосцев. В Великую войну командовал монитором, эсминцем, потом долгое время исправно тянул «лямку» на административных должностях. И вот сэр «Винни» вспомнил еще не старого адмирала и вручил в его руки судьбу британской короны.
Еще бы — если на материке погибнут десять вышколенных кадровых дивизий, попавших в окружение, то Англия останется практически беззащитной, ибо восстановить армию будет чрезвычайно трудной задачей.
Танки и пушки не более чем расходный материал, такой как эсминцы, это он прекрасно понимал по флоту, но беда в том, что потеря драгоценных «экипажей», когда новобранцы еще не обучены, для британской короны может обернуться крайне дорого. Тут недалеко и до катастрофы!
Знакомый гул моторов над головой заставил моряка взглянуть на небо. Прямо над ним пролетели два десятка стремительных «птиц», похожих на стрижей, — «Спитфайры» нужны там, под Дюнкерком, где сейчас решается судьба Британии.
В любой другой обстановке адмирал бы выругался, но не сейчас, когда десятки глаз смотрят на него с надеждой. Не пристало джентльмену показывать свое беспокойство прилюдно — именно природное британское хладнокровие позволяло много раз прославленным генералам и адмиралам империи побеждать тогда, когда даже враг считал, что британцы потерпели сокрушительное поражение. Ну и что? Позвольте спросить беспристрастную Клио — в каком гальюне потом оказывались эти враги?!