— Ого! Я-то думала, что еду с застенчивым, интеллигентным человеком, а вы, оказывается, опасный тип! Ну вот что, Казанова транспортный! Хватит морочить голову бедной девушке. Пойду-ка умоюсь.
Наташа поднялась, Турецкий тоже немедленно вскочил и придержал ее за локоть.
— Подождите, — попросил он охрипнувшим голосом.
Женщина замерла. Длинные ресницы были опущены и бросали тени на порозовевшие щеки. Вот сейчас она была, ни дать ни взять, молоденькая перепуганная девчонка. Александр привлек ее к себе и погладил стриженые волосы. Они оказались очень мягкими, и Саша вновь провел рукой по каштановым прядям.
— Мне очень хотелось сделать это, — шепнул он куда-то в ее шею.
И в этот момент тишину купе разорвало мерзкое пиликанье. Наташа резко отстранилась. Турецкий, чертыхаясь, схватил трубку сотового телефона.
— Привет, старик, с добрым утром! — раздался противный голос Грязнова. Вообще-то баритон Вячеслава Ивановича противным не был, но в данную минуту…
— Привет, — кисло отозвался Александр, глядя вслед выпорхнувшей из купе Наташе. Она еще и язык ему в дверях показала!
— Ты что такой кислый? — удивился товарищ.
— А чего ты звонишь не вовремя? — не удержался от упрека Саша.
— Не понял, — ошалел Грязнов.
— Случилось что-нибудь? — спохватился Александр.
— Да ничего не случилось. Проверка связи. Разбудить тебя решил. Уже почти семь утра. Думал, ты обрадуешься.
— Извини, старик. Да я и не спал. Просто ты это…
— Не вовремя, что ли? — вконец обалдел Грязнов. — Ты чем там занимаешься, ловелас старый? Прямо в поезде?
— Да нет, Слава, ну что ты, ей-богу! У меня попутчик — очень ценный консультант по нашему делу. Может оказаться нам весьма полезен.
— Понятно. Хорошенькая? — ехидно спросила трубка.
— Перестань, — улыбнулся Александр.
— Ладно, позвонишь сам. Ну ты даешь… — напоследок хохотнул Грязнов и дал отбой.
Турецкий выскочил в коридор. Пассажиры еще спали. Проход был абсолютно пуст, Наташи не было видно. Быстро прикинув, где расположен вагон-ресторан, Саша помчался в нужном направлении. Высовывались из служебных купе и испуганно таращились ему вслед сонные проводники. В ресторане он увидел то, что было нужно. На пустых столиках стояли вазочки с разноцветными игольчатыми астрами. У одного из столиков сидел толстый буфетчик кавказской наружности и мрачно пил коньяк в полном одиночестве. Саша подлетел к нему.
— Слушай, командир, продай мне цветы!
Турецкий протянул пятидесятитысячную купюру. Буфетчик равнодушно взглянул на Сашу, на купюру, не прерывая своего занятия и никак не реагируя на просьбу.