За всю жизнь я никогда не видел и не слышал большого дикого кота на охоте. Когда я подумал об этом, то я не смог перешагнуть через тот факт, что один из них был всего в нескольких футах от меня.
Дон Хуан терпеливо слушал, пока я рассказывал ему обо всем, что случилось.
- Почему такой страх перед большим котом? - спросил он с инквизиторским выражением. - ты бывал вблизи от большинства животных, которые живут в этой местности, и ты никогда не был напуган ими до такой степени. Ты любишь кошек?
- Нет, не люблю.
- Ну и забудь тогда о ней. Во всяком случае, урок состоял не в том, как охотиться на львов.
- А в чем же он был?
- Маленькая ворона указала именно на это место мне, и на этом месте я "увидел" возможность заставить тебя понять, как действуют, находясь в настроении воина.
Все, что ты делал прошлой ночью, было сделано в правильном настроении. Ты контролировал себя и в то же самое время ты был отрешен, когда ты спрыгнул с дерева, чтобы поднять клетку и подбежал ко мне. Ты не был парализован страхом. И потом, у вершины утеса, когда лев взвизгнул сзади, ты двигался очень хорошо. Я уверен, что ты не поверил бы в то, что ты сделал, если бы взглянул на тот утес в дневное время. Ты был в достаточной степени отрешен и в то же время имел в достаточной степени контроль над собой. Ты не оступился и не намочил в штаны, и в то же время ты забрался на эту стену в полной темноте. Ты мог оступиться и убиться; чтобы лезть на эту стену в темноте, требуется держаться за самого себя и отступиться от самого себя в одно и то же время. Именно это я называю настроением воина.
Я сказал, что что бы там я ни делал прошлой ночью, все это было продуктом моего страха, а не результатом настроения, контроля и отрешенности.
- Я это знаю, - сказал он, улыбаясь. - и я хотел показать тебе, что ты способен подстегнуть себя к тому, чтобы выйти из своих границ, если ты находишься в соответствующем настроении. Страх загнал тебя в настроение воина, но сейчас, когда ты знаешь об этом, все, что угодно, может служить тебе, чтобы войти в него.
Я хотел с ним спорить, но мои мысли не были достаточно ясны. Я чувствовал необ'яснимое раздражение.
- Удобно всегда действовать в таком настроении, продолжал он. - оно проносит тебя через всякую чушь и оставляет очищенным. Это было большое чувство, когда ты достиг вершины утеса, разве не так?
- Я сказал, что понял то, о чем он говорит, и, однако же, чувствую, что было бы глупым пытаться приложить его учение к повседневной жизни.
- Настроение воина требуется для каждого отдельного поступка, - сказал он. - иначе становишься рассеянным и неуклюжим. В жизни нет такой силы, в которой отсутствовало бы это настроение. Посмотри на себя. Все обижает и огорчает тебя. Ты хнычешь и жалуешься, и чувствуешь, что каждый заставляет тебя плясать под свою дудку. Ты - листик, отданный на волю ветра. В твоей жизни нет силы. Что за отвратительное чувство, должно быть!