И тут доктор Гонзалес, складывая свои инструменты, сказал:
— Эта лошадь погибла от ламинита. Я предполагаю, кто-то постарался обкормить ее до смерти.
Лицо Бака стало жестким. Мы уставились на конюха Текса Дженкинса. Парнишка потрясенно обвел всех взглядом и вскинул руки.
— Подождите! — закричал он. — Я тут ни при чем! Я всем лошадям задал обычную порцию корма, а остатки отнес на склад.
— Ты уверен? — спросил Вик.
— Да, сэр!
Не проронив ни слова, Бак направился в сторону хранилища, мы в молчании последовали за ним. Он открыл дверь, вошел и тут же вышел с пустым мешком.
— Сто фунтов зерна, — мертвым голосом сказал он. — Подонок мог с тем же успехом скормить ему мышьяка.
Все поняли, кого он имел в виду. Тесной группой мы проследовали за ним к трейлеру Гейтса. Мы догадывались, что сейчас должно последовать, но никто из нас и пальцем не шевельнул, чтобы помешать. Бак колотил в дверь трейлера, пока она не открылась.
Промаргиваясь, Гейтс уставился на мрачные лица окруживших его.
— Зачем? — спросил Бак.
— Что?
— Почему ты просто не пристрелил его?
— Бейкер, ты что, с ума сошел? Чёрт побери, что ты несешь?
Побагровев, Бак вцепился Гейтсу в горло и с силой затряс его.
— Моего коня, сукин ты сын! Ты скормил ему столько зерна, что и слон подох бы!
Высвободившись из его хватки, Гейтс отпрянул назад, с трудом переводя дыхание.
— О чем ты говоришь? Я просто дал ему как следует наесться! — С трудом перебарывая панику, он обвел нас взглядом. — Я был не прав, когда в тот день пнул его. И просто хотел с ним помириться.
— Ты, грязный… — рванулся к нему Бак. Он сбил Гейтса с ног, но тут же сам захрипел, схватился за грудь и тяжело опустился на землю.
«Инсульт», — объяснили Вику медики, вдвигая в машину «скорой помощи» каталку с Баком. Красные отсветы мигалки бликами падали на лица тех, кто стоял у машины. Дверцы захлопнулись, и мы расступились — «скорая» резко взяла с места. Скорее всего, Бак Бейкер выживет, но пока еще врачи не знают, в какой мере скажется инсульт.
Крейг Гейтс стоял у своего трейлера, привалившись к стенке, и его лицо заливала мертвенная бледность.
— Ради всех святых, ребята, — пролепетал он. — Клянусь, я и в мыслях ничего такого не держал, я и представить себе не мог…
Подойдя к нему, Вик Гордон щелкнул короткими толстыми пальцами.
— Гейтс, ты представляешь собой самую примитивную форму жизни, которую я когда-либо видел! На своей карьере в кино можешь поставить крест! Это я тебе обещаю! — Он развернулся на пятках, и один за другим разошлись все остальные, оставив меня наедине с удрученным Гейтсом.