Мессинг замолчал, посмотрел на заснеженную вершину Кайласа, блестевшую в бликах рассветного солнца. Вслед за Мишелем и все мы стали вглядываться туда, где обитали не только Шива и Будда, в инкарнации Самвара, но и таинственный Кубера-Вайшравана… Больно уж хорош был пейзаж, открывшийся нашим взорам; пейзаж, формируемый лучами дневного светила и легендами нескольких религий. Что ждет нас там?..
— Так вот, коллеги, — продолжил Мишель. — Должен поделиться одним фактом, касающимся бога Куберы. За свое подвижничество и благочестие он получил право распоряжаться Севером. Знание данного факта для нас с вами является весьма и весьма принципиальным. Полагаю, коллеги, вы уже догадались, почему. А потому, что мы с вами прибыли с Севера. Уже на этом основании, хотим мы того или нет, а попадаем мы под «юрисдикцию» как раз ответственного за север бога Куберы. Поэтому самым внимательнейшим образом прошу вас относиться к состоянию природы горы Кайлас — вести себя почтительно и уважительно. В противном случае мы можем рассердить Куберу, и он отвернется от нас, не будет нам помогать. А без его помощи, как мне кажется, нам не обойтись.
Когда Мессинг закончил свою речь, я улыбнулся и заметил:
— Мишель, прежде вас сложно было заподозрить в следовании местным верованиям.
— Так то прежде, — задумчиво отвечал мой друг. — Меняются времена, меняемся мы… А если серьезно, то всю эту историю рассказал я вам не только для того, чтобы вы внимательней относились к природе Кайласа, но еще и для того, чтобы все вы знали, с какими темами можно столкнуться в процессе общения с местным населением, которое, замечу, религиозно ангажировано порою до крайностей истового фанатизма. О таких людях надо хотя бы знать как можно больше и стараться не забывать об этом. Ну а теперь — в путь!
— Постойте, — вмешалась Настя. — Нам бы, кстати говоря, не мешало бы почту посмотреть. Ведь не исключено, что в предгорье и на самой горе связи с Интернетом не будет, и мы не сможем не только в Интернет заглянуть, но и даже телефонной связью воспользоваться. А у нас на связи могут оказаться и Алексия, и Белоусов…
Стоило нам войти в Интернет, как мы увидели два письма — и от Алексии, и от Александра Федоровича. Решили начать с письма Алексии уже на том основании, что оно было больше по объему:
«Дорогие мои! Как ни грустно мне сознавать, что вы уже почти на Кайласе, а я по-прежнему в рукописном фонде Публички, но я не теряю времени даром — только что закончила сканирование одной архаичной русской сказки. Прилагаю ее. А вам всем желаю удачи, здоровья, счастья! Всегда ваша, Алексия Мессинг».