— Господи, что же я натворил? — сказал Густав.
— Скорее всего, ничего. Именно поэтому ты должен уйти. Пока ничего не натворил.
Он все понял.
— Ладно, Конни, — сказал он. — Ладно. Я ухожу.
Он постоял немного, дожидаясь, пока Конни появится в дверях кухни. Конни вышел, кивнул и вытер подбородок. Он так жадно пил, что облил себе грудь.
— А ты? — обратился он ко мне. — Ты останешься?
— Останусь, если хочешь, — ответил я.
— Не бойся меня.
— Я не боюсь.
— Мало ли чего я тут наговорил.
— Все в порядке.
— Как там погода?
— Похоже, будет дождь.
— Возьми зонтик. Бери, сколько хочешь.
Густав проследил за его жестом. В прихожей стояло высокое ведро, украшенное английскими охотничьими мотивами. Из него торчали забытые посетителями и временными служащими зонтики. Густав послушно взял себе зонт и посмотрел в мою сторону с жалостью, словно ему вдруг стало стыдно за то, что он втянул меня в это дело.
— Я позвоню, — сказал я.
Густав кивнул и вышел.
Я вошел и закрыл за собой дверь.
— Раздевайся, — сказал Конни.
Я снял пальто и оставил его в прихожей. На вешалке висели пиджаки, пальто и костюм.
Помещение было старое и запущенное. В просторной прихожей стоял большой металлический каталожный шкаф; одна дверь вела в кухню, две другие — в кабинеты и еще одна — в комнату, заставленную письменными столами со старыми телефонными аппаратами. Конни вошел в один из кабинетов. Я проследовал за ним. Комната была довольно большая, с эркером. Уровень пола в эркере был выше, чем в кабинете; окна выходили в торговый центр. Посреди кабинета стоял огромный потертый кожаный диван. Воздух был затхлый.
Конни стоял в эркере и выглядывал из окна, словно желая удостовериться, что Густав действительно ушел.
— Этот ковер… — сказал он. — Откуда он здесь взялся?
В его голосе слышалось удивление или даже недовольство тем, что он этого не заметил, потерял бдительность.
— Когда мы пришли, он уже был, — сказал я.
— Значит скоро можно будет открыть окно и послушать, как какой-нибудь муниципальный советник распинается об успешном сотрудничестве муниципалитета и частного сектора.
— Это точно, — ответил я.
— Мне тоже пришлось платить за этот ковер.
— И мне, — сказал я. — Я часто захожу в тот бар что внизу.
— Знаю. Я тебя видел.
— Ты здесь живешь?
Конни скорчил гримасу, как будто не желал отвечать на этот вопрос.
— С некоторых пор, — сказал он. — Хотя это запрещено. Но я знаю охранника. — Пауза. — Я дал ему взятку.
— И давно ты тут сидишь?
Этот вопрос он оставил без ответа.
— Твоя книга… — начал он. — Когда мы виделись с тобой в последний раз, в 87-м, я сказал, что это туфта.