Видимо, в битве за Верна-Юль им досталось. И суть ранений имела некоторую магическую составляющую, то есть лечение было непростым. Ну, а поскольку они не рядовые воины, с ними, наверняка, занимались лучшие имперские специалисты-медики и жрецы. Вылечить мага и диверсанта, конечно, вылечили. Однако организму требовался хотя бы относительный покой. И Марк Четвертый вместе со своим тестем Ферро Канимом отправили Рагнара и Ангуса ко мне. Вроде бы и отдых, а в то же время и при деле.
Ладно. Я не против. В мои дела они лезть не станут (разве только дядя, который мечтает о древних знаниях), а грамотно организовать захват иноземцев помогут. Здесь все ясно, а помимо этого они проследят за тем, чтобы граф Ройхо Ваирский не утаил трофеи и правильно разделил захваченное в филиале банка золото, ибо порядок должен быть всегда. Это я тоже понимаю, точно так же как и то, что облеченные властью короли и магнаты за океаном унижения и уничтожения своих соотечественников мне не простят. Но это ничего. Одним врагом больше, одним меньше. Пока это они соберутся, да пока войну объявят, и сюда в Ваирское море эскадру пришлют, я буду готов. Да и не легко ко мне через океан доплыть, ведь это надо сначала архипелаг Гири-Нар миновать, а сделать это совсем не просто. Так что буду жить дальше и не расстраиваться, грабану ушастых и краснокожих, и возьмусь за решение других вопросов и задач.
Империя Оствер. Равнина Верна-Юль. 10.06.1406.
Марк Четвертый Анхо поднял на уровень лица раскрытые ладони и сравнил их. Правая загорелая с мозолями на тыльной стороне, а левая, наоборот, чистая с нежной розовой кожицей, словно у младенца. Разница была видна сразу, и государь Империи Оствер сжал левую ладонь в кулак. Кровь побежала по венам, мышцы выполнили посланный нервными окончаниями приказ, пальцы послушно согнулись, и Марк мысленно усмехнулся:
«Хм! Молодцы жрицы Бойры, восстановили руку. Еще день-другой и они станут похожи одна на другую».
Ладони опустились на колени, и император, крепкий стройный брюнет, возраст которого еще не перевалил рубеж в двадцать лет, огляделся. В просторной походной палатке кроме него находился только один человек. Канцлер императорского двора Тайрэ Руге, высокий пожилой мужчина в сером кафтане-онгрелине нараспашку, который сидел напротив него и смотрел на своего воспитанника и повелителя. И во взгляде графа Марк ясно видел осуждение.
— Что-то не так? — спросил своего верного сторонника и главу «Имперского Союза» молодой государь.
— Все не так, мой император, — отозвался Руге. — Наше наступление, на которое возлагалось так много надежд, захлебнулось, Резервная армия безвозвратно потеряла семьдесят пять процентов личного состава, а хуже всего то, что ты едва не погиб. Вот скажи мне, государь, зачем ты лично вступил в схватку?