Лев Жаков
Как Стопка с Кирзой к Монолиту ходили
В Зоне раннее утро, краешек солнца только показался над горизонтом. Птичьего чириканья не слышно в лесу, не треснет сучок под лапой мутанта. Мирное затишье — только на рассвете такое бывает.
Но чу! — трещат ветки. Кто осмелился нарушить утреннее безмолвие, когда даже часовые-монолитовцы на Радаре дремлют?
Из кустов лещины на поляну вываливаются двое. Один — мужичок под пятьдесят, плешивый, с красно-сизым носом, в драной «энцефалитке», на груди ремень «калаша». Другой выше его на две головы, молодой, в прохудившемся ватнике и стоптанных кирзовых сапогах, «калаш» он несет в руках. Звать их Стопка и Кирза.
— Все над нами смеются, — говорил Стопка, пересекая поляну и вламываясь в кусты на другой стороне.
— Ага, — Кирза мерил землю метровыми шагами.
— Посмотри на себя, весь обтрепался.
Молодой посмотрел и добавил:
— У меня приклад изолентой замотан. И в сапоге дырка.
— И у меня, — Стопка остановился на краю леса. Перед ними в туманной дымке стелилась болотистая равнина, из травы тут и там торчали обуглившиеся стволы. Вдалеке поднималась башня ЧАЭС.
Глядя туда, Стопка сказал:
— Надо попытать счастья в самом большом деле Зоны. — Он был неприятно серьезен и почему-то трезв. От осознания этого Кирза и сам протрезвел. — Судьба всегда была к нам жестока и несправедлива. Я хочу изменить это.
И он шагнул с холма. Кирза походулил за ним вниз по склону, спрашивая уже на ходу:
— Как это изменить?
— Балда! Мы идем куда?
— Я знаю, куда мы идем, — насупился Кирза. — К Исполнителю желаний.
— Во-от, — сказал Стопка. — Я там и загадаю. Чтобы нам, значица, счастье привалило. И везло всегда.
— Чего это вдруг? — не понял Кирза.
— Ты что, не веришь в наше счастье, молодой? — даже как-то обиделся старший. — Я, думаешь, не могу получить подарка от судьбы? Я столько страдал! С тобой вон связался… Чего ты ваще тогда со мной поперся? Вали назад, я и без тебя!..
Кирза боязливо оглянулся на строения Радара, торчащие из-за оставшегося позади леса.
— Не, чего же, я верю, — согласился он. — Вон, прошли же мы Выжигатель мозгов, и ничего. Значит, и нам повезти может, ага.
— Точно говорю. Я и не почувствовал ничего, когда мимо проходил. Башку только напекло малёха, да по ветерку быстро отпустило.
— Ага. Крепкие у нас, стало быть, мозги, водкой опаленные, куда там Выжигателю…
К ЧАЭС подошли уже вечером, уставшие, обляпанные грязью. Труба возвышалась над ними, словно полосатый господь бог. Кирза и Стопка остановились, задрали головы, разглядывая уходящую в облака громаду. Станция была обнесена бетонной стеной, поверху шли кольца колючей проволоки. Сталкеры проползли внутрь через пролом в стене и углубились в путаницу коридоров.