Раздоры возникали и по более земным причинам. Гил до сих пор не мог без содрогания вспомнить кровавую распрю, вспыхнувшую среди его сыновей из-за дочери Бхарга, красавицы Нуам. Дело кончилось тем, что брат убил брата; убийца Кам был проклят и изгнан, и с ним ушли на запад его друзья и его любимая Нуам… О судьбе их долго ничего не было известно, но потом почтовый голубь принес весть об изгнанниках. Гил и Мирегал могли больше не беспокоиться о своем преступном сыне: Кам вместе со своими спутниками пересек пустыню и достиг прекрасной плодородной страны далеко на западе, где величайшая из рек, Хапи, что течет с юга на север, ежегодно разливается, оставляя по берегам слой жирного ила. Там, в благодатной стране Кеме, изгнанники основали поселение и живут безбедно.
Гил долго сидел на ступеньке своего царского дома — жалкой глиняной хижины с крышей из тростника — и вспоминал бурные события своей жизни. Больше всего он жалел о том, что почти не помнит своей молодости, тех безоблачных двадцати лет, что он провел в Эн-Гел-а-Сине, на хуторе Белые Камни, среди родных и друзей. Великое горе и тяжкий труд стерли из его памяти это счастливое время. Что ж, может, оно и к лучшему, думал Гил, а то бы я прежде времени сошел в могилу от горя, постоянно сравнивая то, что было, с тем, что есть. И я бы тогда не дождался… Я не дождался бы…
Гил вскочил, в волнении прижав руку к груди, и воскликнул, обращаясь к глиняным стенам домов:
— Скоро я покину тебя навсегда, о жалкий мир, плод безумия и великих усилий! Я сделал для тебя все, что мог, и теперь счастлив, что могу наконец уйти и получить то, что мной заслужено! Дверь открылась, и на крыльцо вышла Мирегал. Она и в старости сохранила свою милую улыбку и независимый вид.
— С кем ты говорил, Гилли?
— Ни с кем, любимая, сам с собой. С кем еще можно говорить в этот час, когда все, кроме нас с тобой, беснуются в капище распроклятой государыни Ашт! Мирегал усмехнулась.
— Представляю, что было бы, скажи я им, что в свое время влепила ей пощечину. Они разорвали бы меня, просто разорвали! — Мирегал… — Гил загадочно посмотрел на жену, поглаживая седую курчавую бороду. — Скажи, если бы мы могли сейчас уйти отсюда навсегда — ты пошла бы со мной?
— Нам же некуда идти! Или ты задумал переселиться к сыну в страну Кеме?
— Дальше, Мирегал, дальше. Слушай, я поведаю тебе великую тайну.
— Гилли, что с тобой! У тебя горят глаза, как у Кулайна во гневе! Уж не заболел ли ты?
— О нет! Я здоров, как никогда. Слушай. Сегодня ночью случилось то, чего я ждал все эти годы. Эйтлан ожил.