Лео извлек из кармана часы и открыл их черепаховую крышку. Восемнадцать минут четвертого! Он ускорил шаги, поняв, что опаздывает на встречу с людьми мистера Эддисона. А ему ведь еще предстоит обольщать миссис Уэдон! Он представил себе, как ее волосы цвета золотистого пламени, чуть влажные и спутанные, окружат его, словно шатер бедуина, и судорожно вздохнул. Травяной запах парка ворвался в его легкие, напомнив ему свежий запах ее духов.
И он уже очень хорошо знал, что именно этой даме надо предложить…
— То есть в обмен на дальнейшую вашу защиту я должна стать вашей любовницей?
Виола невольно улыбнулась. Лорд Леонидас нашел очень оригинальный способ сделать ей это предложение. Он заговорил о нем практически, сразу же, как только от них ушел полицейский сыщик.
Ее спаситель покачал головой. В его прикрытых длинными ресницами глазах плясали сумасшедшие искорки.
— Ну что вы, дорогая. В обмен на вышеупомянутое и мое сообщение определенным лицам о том, что вы находитесь под моим покровительством, вы станете моей возлюбленной.
— Слова, в которые вы это облекаете, милорд, ничего не меняют. Конечный результат одинаков.
— О нет, миссис Уэдон. Это отнюдь не то же самое.
Виола прерывисто вздохнула. Звук его бархатного голоса заставил ее нервы натянуться, а соски затвердели настолько, что уперлись в жесткую стенку корсета.
Как ни неприятно в этом признаваться, но этот мужчина ее явно возбуждает. Это влечение настолько сильно, что она даже задумывается о том, чтобы нарушить все правила, которые когда-то себе установила. А это еще более убедительная причина не поддаваться подобному желанию. Когда она в прошлый раз испытывала нечто похожее, результаты оказались катастрофическими, и положение только ухудшилось тем, что она получила то, чего хотела.
— Правда?
Ее собственный голос звучал постыдно слабо, больше походя на шепот. Она судорожно вздохнула и сжала ту руку, которую он не мог видеть, в кулак, с силой вонзая ногти в ладонь.
Спокойствие. Безмятежность. Невозмутимость. Именно этими свойствами она славилась, именно они придавали ей притягательность недосягаемости. Спокойствие, безмятежность…
— Я уверен в этом.
Лорд Леонидас улыбнулся и, сойдя с избранного им места у камина, подошел ближе и сел в кресло, стоявшее напротив. Его длинные ноги в небольшом пространстве, которое их разделяло, вытянулись так, что чуть не запутались в ее юбках. Виола попыталась отодвинуться, и он ухмыльнулся, явно заметив это движение.
— Возлюбленный, миссис Уэдон, в первую очередь заботится о том, чтобы доставить наслаждение своей партнерше. Или, вернее сказать, ее наслаждение — это и есть его наслаждение.