После полудня дом — без Луизы, без пса, без детей, гостей и прочей активности — показался Джеймсу совсем мертвым. Молчание оглушало хуже любых навязчивых звуков. До его слуха доносилось лишь монотонное тиканье часов в холле. Джеймс подумал, что Луиза проводит в такой обстановке большую часть дня, после того как он уезжает в Лондон, а дети отправляются в школу. Неудивительно, что она разговаривает с собакой.
Когда она наконец вернулась, он испытал такое облегчение, что с трудом удержался, чтобы не броситься к ней. Возможно, Луиза почувствовала его настроение, потому что через мгновение она заглянула в дверь и позвала мужа по имени. Он постарался сделать вид, что застигнут врасплох.
— В чем дело?
— Если понадоблюсь, я в саду.
Джеймс-то надеялся, что она разожжет огонь и усядется у камина с вышивкой в руках, поджидая его. Он почувствовал острое разочарование.
— А что ты собираешься делать в саду?
— Надо прополоть клумбу с розами. Другого времени у меня не будет. Но если приедет человек на грузовичке и позвонит в дверь, ты, пожалуйста, ему открой или позови меня.
— Ты кого-то ждешь?
— Свояк миссис Брикс сказал, что постарается заехать сегодня после обеда, если сможет.
Про свояка миссис Брикс Джеймс слышал впервые.
— И зачем он тебе понадобился?
— Видишь ли, у него есть цепная пила. — Джеймс с недоумением уставился на жену, и Луиза нетерпеливо объяснила:
— Джеймс, я же говорила! В лесу свалился старый бук, и фермер сказал, что мы можем использовать его на растопку, если найдем кого-то, кто распилит ствол и ветки. Миссис Брикс вспомнила, что у ее свояка есть цепная пила. Я ведь рассказывала тебе! Просто ты никогда не слушаешь, что я говорю, а если и слушаешь, то не слышишь.
— Это что, семейный скандал?
— А ты чего ожидал? Ладно, забыли, но будь добр, слушай звонок и подойди открыть дверь. Будет ужасно неудобно, если он уедет восвояси, решив, что дома никого нет.
Джеймс согласился, что это будет неудобно. Луиза удалилась, аккуратно закрыв за собой дверь. Вскоре, обутая в резиновые сапоги, она вышла в сад и взялась пропалывать клумбу. Руфус сидел возле садовой тележки, глядя на нее. Дурацкий пес, подумал Джеймс. Никакого от него толку.
Джеймс снова взялся за отчет. Он и не помнил, когда еще отчеты занимали у него столько времени. Кое-как он добрался до финального резюме и как раз обдумывал, как закруглить последнюю фразу, когда его размышления прервало тарахтенье какого-то древнего рыдвана. Развалюха съехала с дороги и остановилась на заднем дворе, где, продолжая яростно фыркать, дожидалась хозяина, который не рискнул заглушить мотор, не будучи уверен, что в доме его дожидаются. Водитель подошел к двери и нажал на звонок.