Королевские войска прибыли в страну со стороны приграничного города Омаль, круша все подряд с изобретательностью завоевателей. Те, кому удалось спастись, говорили, что французы даже хуже сарацин. Они крайне жестоко обращались или сразу безжалостно убивали стариков, женщин и детей, мужчин забирали в плен, церкви и дома сжигали или разрушали до основания. В то время был город Мортемер, которому не повезло, ибо его выбрали в качестве французского штаба, поскольку он прекрасно подходил для поставок продовольствия и для ночлега. От него не осталось ничего, кроме руин древней башни и нескольких домов. Здесь проходили пиршества и попойки, как будто бы Нормандия уже пала. Ежедневно совершались набеги на соседние районы, захватывались пленные и грабилось добро. А агенты Вильгельма тайно проникали в Мортемер и, возвращаясь домой, докладывали герцогу полную обстановку: в городе собрана огромная армия, которую невозможно застать врасплох. И все-таки было принято решение нанести удар по врагу, и однажды ночью герцог и его капитаны, совершив бросок, до рассвета достигли Мортемера.
Любимым оружием внуков пиратов были горящие головни. Армия Вильгельма пронеслась по городу, когда враги, одуревшие от обжорства и пьянства или измотанные совершенными накануне набегами, еще спали. Просыпаясь, они обнаруживали, что их дома в огне, трещат от жара крыши; ослепительный свет сводил с ума, сея хаос. Повсюду в клубах дыма разносились вопли обреченных. Норманны, не дрогнув, убивали, жгли, загоняли врага обратно в горящие дома, выставив крепких часовых по сторонам улиц. Французы отчаянно сопротивлялись: с раннего утра до вечера продолжалась яростная сеча, и к ночи большинство захватчиков были разрублены на куски. Убитые лежали рядами вдоль улиц, и их тела валялись повсюду на прилегающих к городу полях. "Пощадили только тех, кто мог заплатить огромный выкуп. Многие нормандские воины, вплоть до самых низших по званию, увели с собой французских пленников, многие двух-трех великолепных боевых коней с богатой сбруей. Во всей Нормандии не осталось ни одной тюрьмы, которая не была бы заполнена французами"(Фримен. "Завоевание Англии норманнами"). И все это — практически без потерь для норманнов — так говорят хроники. В тот же вечер новость дошла до Вильгельма, и он горячо благодарил Бога за это. Похоже, только бог войны мог быть близким и желанным властелином для этого солдата — лорда Нормандии.
Победителю еще предстояло встретиться с другим врагом. Еще оставалась королевская команда, которую надлежало покорить. И это, похоже, можно было сделать без резни. Наступила ночь, и Вильгельм уговорил Ральфа Тоснийского, сына того самого Роджера, который стремился получить испанское королевство и был его врагом в свое время сообщить французам нерадостную для них новость. Лагеря обоих полководцев находились не очень далеко друг от друга, и было еще темно, когда Ральф прибыл на место. В темноте он подобрался к шатру, где отдыхал король, и с первыми лучами света в шатер ворвалось: "Проснись, проснись ты, француз! Ты спишь слишком долго, иди хоронить своих друзей, которые лежат мертвые в Мортемере". И никем не замеченный ускользнул прочь, пока перепуганный король и его свита обсуждали ужасное известие, которое вскоре подтвердилось.