Завоевание Англии норманнами (Джуитт) - страница 140

И никто не помешал норманнам высадиться на берег и передвигаться по стране. Поскольку недоставало провианта, в Певенсее они оставались только один день, а затем двинулись на восток, в направлении Гастингса. Среди гобеленов Байе, возможно, наиболее достоверных свидетельств тех времен, есть одна завораживающая работа, на которой изображен горящий дом и женщина с маленьким ребенком, спасающиеся бегством. Единственным безопасным местом, где можно было укрыться, были церковные дворы и сами церкви. Набожность Вильгельма вряд ли могла позволить ему разрушать даже вражеские святыни, где проходили богослужения.

Норманское судно(фрагмент из гобелены а Байе)

Следующие несколько дней были полны неопределенности и ожидания. Никакой армии в окрестностях Гастингса не было, это было очевидно, как очевидно было и то, что норманнам уже принадлежала эта земля. Проходили часы и дни, никто их не тревожил. Горячие головы призывали двигаться дальше в глубь страны, однако осмотрительный вождь не спешил. Наконец пришла весть о великой битве на севере, занятии Гарольдом Йорка и ужасных бедствиях, которые обрушились на Гарольда Хардреду, Тостига и их союзников. В это же время герцог получил послание от норманна Роберта Столлера, который стоял у смертного ложа Эдуарда Исповедника и тепло относился к стране, в которой родился, хотя позднее и стал законопослушным англичанином. "Двадцать тысяч человек убитыми на севере, — говорил он в своем послании Вильгельму, — англичане обезумели от гордости и веселья". Далее из послания следовало, что норманны недостаточно сильны и что их не так много, чтобы рисковать, вступив в бой, что они будут чувствовать себя как собаки среди волков и будут полностью разгромлены. Однако Вильгельм пренебрег советом — он прибыл сражаться с Гарольдом и встретится с ним лицом к лицу, он рискнул бы вступить в бой, даже если бы у него была лишь шестая часть воинов, которые последовали бы за ним, защищая его права.

Гарольд, энергично взявшийся наводить порядок в своей пирующей и бездействующей армии, собрал совет военачальников в Йорке. Полчища норманнов, французов и бретонцев высадились в Певенсее. Их было столько, сколько песка в море и звезд на небе. Если бы южный ветер подул раньше, чтобы можно было встретить захватчиков с доблестной армией, которая рассеялась так быстро! Разгромить Вильгельма и отбросить его назад, а затем отправиться на север, к Стамфордскому мосту, — как это было бы здорово! Вместо этого норманны бесчинствуют на юге. Что же делать? Каждый английский капитан-барон дал слово, что никого не назовет королем, кроме Гарольда, сына Годвина. И, немного передохнув после битвы, они приготовились выступить в Лондон. Они хорошо знали, что означало это новое вторжение, ужасные предчувствия наполняли их сердца, верные не только Гарольду, но и Англии. Эти чужаки должны убраться с земли, на которую не имеют законных прав.