Сказала она это небрежно, словно речь шла о милой особенности характера, но не сомневаюсь, что при жизни Терри эти качества ее не забавляли.
– Еще пара вопросов, – сказал я. – Не знаете, он обычно сообщал о своем приезде в местные больницы? Иными словами, если бы он поехал в Лас-Вегас, то договорился бы предварительно, чтобы его при необходимости приняли тамошние врачи?
Грасиэла помолчала.
– Да нет, это вроде на него не похоже. А что, на этот раз обращался куда-то?
– Не знаю. В его бумагах я нашел номер телефона Медицинского центра в Вегасе. И имя. Пытаюсь узнать, не звонил ли он туда.
– В этом центре занимаются трансплантацией внутренних органов, насколько мне известно. Но звонил ли туда Терри, понятия не имею.
– А имя Уильям Бинг вам о чем-нибудь говорит? Это не может быть врач, которого рекомендовали Терри?
– Не знаю, право. Впрочем, погодите… Звучит знакомо, только не соображу, где я слышала это имя. Действительно, наверное, доктор. Потому и всплывает что-то.
Я замер, в надежде, что Грасиэла скажет что-нибудь определенное, но она молчала.
– Ладно, последний вопрос. Где сейчас машина Терри?
– Должна быть в районе пристани. Это старенький джип «Чероки». Ключ – в вашей связке. У Бадди есть дубликат, он иногда пользуется машиной. И следит за ней по нашей просьбе. То есть теперь по моей.
– Ладно, с утра мне надо кое-что проверить, так ключи понадобятся. А когда первый паром уходит, не знаете?
– Кажется, в девять пятнадцать.
– Тогда как насчет того, чтобы встретиться у вас дома в половине восьмого или в восемь? Я захвачу всю эту бухгалтерию и кое-что покажу. Много времени это не отнимет, так что на паром успею.
– Лучше бы в восемь. К этому времени я уже вернусь. Обычно я отвожу Рэймонда в школу, а потом Чи-Чи в детский сад. И все на своих двоих.
– Идет, в восемь так восемь.
Мы попрощались, и я сразу же набрал номер Бадди Локриджа, вновь нарушив его сон.
– Бадди, это снова я.
Он застонал.
– Терри ездил в Лас-Вегас примерно за месяц до смерти? Где-то первого марта?
– О Господи, да откуда же мне знать? – Голос у него был усталый и раздраженный. – Я не помню, что яделал первого марта.
– Подумайте, Бадди. В те дни он ездил на машине. Куда он отправился? Не говорил вам?
– Ни слова. Но теперь припоминаю, Террор действительно куда-то ездил, потому что джип был весь в грязи. Соль присохла, еще какое-то дерьмо. А мыть-то мне!
– И вы не спросили, где это он так испачкался?
– А как же, спросил: «Ты где болтался, по проселку, что ли?» А он хмыкнул: «Ну да, что-то в этом роде».
– И все?
– Все. Да я больше и не спрашивал, за машину принялся.