Добро пожаловать, или Посторонним вход воспрещен! (Нусинов, Лунгин) - страница 17
— Да что ты об этом хулигане печалишься, — говорила длинноногая. — Увидишь, тебе без Иночкина легче станет. Если б ты знала, сколько он товарищу Дынину крови попортил!..
— Караул! Караул! — раздался пронзительный крик. Это кричала докторша. Она кричала на весь лагерь: — У товарища Дынина вся кровь испорчена. Срочно нужно переливание! Кто согласен дать кровь?
— Я! Я! Я! — мчались со всех сторон ребята.
А у тебя какая группа крови?
— У меня первая!
— У меня вторая!
— У меня третья!
— А нужна тридцать третья! — сказала докторша. — Это очень редкая кровь.
Костя вышел вперед.
— У меня тридцать третья, — сказал он тихо.
— И ты пожертвуешь своей редкой кровью? — восхитилась докторша.
…На двух белых столах лежат Костя и Дынин. Стеклянные трубки идут от розовощекого Кости к Дынину, плоскому, как засушенный цветок.
Заработали насосы, завертелись колеса и погнали кровь от Кости к Дынину. Как надуваемая камера, Дынин начал приобретать трехмерность, наливаться жизненными соками и, наконец, ровно задышал.
— Иночкин… Иночкин… — зашептал он. — Ты был мне кровным врагом, а теперь стал кровным братом. Но ты купался в неположенном месте, и в лагерь я тебя все равно не верну…
— Иночкин!.. Иночкин!.. — шептали девочки.
Костя приоткрыл дверцу, и девочки заползли под трибуну.
— Сегодня кино будет, — зашептали они. — Все вместе пойдем. В темноте тебя никто не узнает.
— А то без культурных развлечений духовно расти не будешь, — сказала Митрофанова.
— А я расту, — сказал Костя, тасуя карты. — Фокусы разучиваю. Мне Шарафутдинов книжку дал. Показать летающую даму?
— Ах, вот вы где! — приоткрыл дверцу Венька. — Трепухи!
За ним вползли Шарафутдинов, Марат и Стасик Никитин.
— Никакой тайны доверить нельзя!
— Вы на нас Дынину стукнули?!.
— Сами вы стукнули! Сами вы стукнули! — кричала Митрофанова.
— Мы?!.
— А то кто же?! А то кто же?!
Возле трибуны остановились тоненькие ножки в сандаликах.
— Кто Дынину зеркало и Шагалову отнес? — кричала Митрофанова.
— Какую Шагалову?
— Людмилу! На обложке!
— Или она сама туда пришла? Да?
— А про крапиву он сам узнал? Да?
Но в этот момент дверца распахнулась, и под трибуну заглянул Дынин.
— Кто здесь? — спросил он.
Через квадрат раскрытой дверцы было видно, как по аллейке вприпрыжку удаляются тоненькие ножки в сандаликах.
— Мы, — ответила Лера.
— Девочки? — изумился Дынин. — Очень хорошо. И мальчики? Отлично! И что ж вы тут делаете?
Нелька вырвала у Кости колоду.
— В картишки дуемся, — сказала она и улыбнулась своей самой обезоруживающей улыбкой.
— В подкидного дурака, — поддержала Лера, серьезно глядя прямо в глаза Дынину.