– Как оставить?! – взвился Гитлер. – Браухич, вы в своем уме?! Как только смог додуматься! Это же генерал-губернаторство!
– Но, мой фюрер, в противном случае мы можем потерять до ста пятидесяти тысяч солдат!
– Тупой Сталин никогда не додумается до такой операции, а его лейтенанты, командующие дивизиями, не то что карты, букваря читать не научились! Так вот, Браухич, из района Варшавы готовьте контрнаступление в направлении на Минск. Вам все понятно? Или вам пора в отпуск?
– Яволь, мой фюрер.
Подмосковье. Правительственная дача
– Вы не поняли, Петр Николаевич, самого важного. – Сталин спрятал взгляд от глаз собеседника за бокалом розового грузинского вина. – «Враг народа» – это не штамп. «Враг народа» – это понятие прямолинейное. Вот был «друг народа» Марат. Он много сделал доброго для французского народа. Но все же «друг народа» – это понятие скорее идеологическое. А наши доморощенные враги народа таковыми и являются.
Как может быть не врагом народа человек, желающий это народ НАВЕЧНО загнать в трудовые армии? А сам – стать диктатором, проще – рабовладельцем. Мы не дали этому сбыться. По троцкистским рецептам, но в гораздо Меньшем масштабе, они создали лагеря. Но туда попал не российский народ, а сами несостоявшиеся рабовладельцы. Чтобы они на своей шкуре испытали воздействие принципов Троцкого. И вы знаете, что удивительно? Им не понравилось! Видимо, что-то Троцкий не учел, напутал. Конечно, я понимаю гнев этих несостоявшихся рабовладельцев. Вот недавно мы говорили об очищении армии. Представляете, когда Политбюро исключило Троцкого, в Кремль прорвался некто Шмидт, так он рукой махал, словно в ней шашка, говорил, что уши мне отрежет за Троцкого. На редкость невоспитанный человек. Вы можете себе представить ситуацию, когда в палату лордов ворвется какой-нибудь полковник Джонсон, командир дивизии, и будет на виду у всей страны обещать отрезать уши Черчиллю за отставку очередного министра обороны? В Англии всего четыре дивизии и комдивов не так уж много. А у нас их в сорок раз больше. Вы представляете, сто шестьдесят комдивов одновременно придут уши резать Кобе. Чем другие хуже Шмидта? Жаль, у Кобы только два уха, на всех не хватит. Я не обиделся, на обиженных воду возят, и пользуют их все кому не лень. Я просто присмотрелся – а как командует товарищ Шмидт дивизией? А управлял он ею плохо. Глупый человек. Если можешь отрезать уши – режь! Если не можешь – молчи в тряпочку. И я подумал: это – глупый, болтливый человек, а кто за ним? Кто умный и молчаливый? Шмидт не только был глупым и болтливым. Шмидт, герой Гражданской войны, ужасно боялся боли! Раскололся. Всех сдал. Когда его стреляли, кричал: «Да здравствует товарищ Сталин!» Какой фальшивый, двуличный человек. Разве он может носить звание «друг народа»?