Неужели она до сих пор говорит с этим типом… как его там… Саутером. Франциска просила проверить его по поисковой системе. Адамек достал из кармана записную книжку. Ну да, так и есть, Саутер. Эдуард Саутер, владелец зоомагазина.
— Ну включайся же, дубина! — рявкнул он, свирепо глядя на монитор компьютера, который все еще загружался.
Макс выскочил из участка и бегом направился через парковку к своему автомобилю. Он не оглядывался. Во второй раз в жизни Унгемаху пришлось столкнуться с полицией, и во второй раз он был разочарован. Недальновидность, ограниченность и упрямство — эти качества полицейских Макс заметил еще в возрасте шестнадцати лет. Стоило бы помнить об этом! Но Унгемах не остерегся и теперь чувствовал себя так, словно его только что окунули в чан с дерьмом. Коллега Франциски был настоящим хамом, ну и пусть. Но что же сама Франциска? Она пыталась дозвониться до него, а теперь не берет трубку, хотя Макс звонил ей уже раз пять. В участке ее нет. Или она попросила дежурного сказать, что ее нет. Но зачем ей поступать так, в особенности после вчерашнего вечера? Или она передумала и хотела позвонить ему только для того, чтобы сказать это?
Нет. Макс был уверен в том, что это не так. Франциска не такая. Что-то, наверное, помешало ей взять трубку. Ничего, она еще позвонит.
А до тех пор Унгемах собирался действовать сам. Никто не сможет упрекнуть его, в особенности после того, как этот наглец выгнал его из участка.
— Ну и пошел ты! — фыркнул Макс, садясь в БМВ.
Хлопнув дверцей, он завел мотор. Нужно брать дело в свои руки. Следовало поступить так еще в самом начале.
Макс вывел машину на дорогу и вдавил педаль газа в пол. По пути в Пеннигсаль нужно будет заехать на рынок и купить пару инструментов. Инструментов, которыми можно взломать дверь.
Сара никак не отреагировала на грохот. Она утратила последнюю надежду. Скорее всего, эти звуки существуют только в ее воображении. Да, грохот был громким, намного громче, чем раньше, словно кто-то стучал кувалдой по металлу, но девочке уже не хотелось молотить кулаком по стене комнаты. Тут не было других детей. Сара была одна. Мысль об этом пугала ее, но такова была правда, она поняла это. И не только это. Девочка понимала, что останется тут одна навсегда. Похититель не вернулся. Он позабыл о ней или больше не хотел ее видеть. Сара плохо себя вела, и тот мужчина оставил ее здесь одну.
Без еды и питья.
Голод отступил на второй план — по сравнению с жаждой он не причинял страданий. В животе перестало урчать уже пару часов назад. Но желание что-нибудь выпить сводило девочку с ума. Во рту было невероятно сухо и казалось, что язык присох к небу. Сара была рада, что еще может шевелить им. Но эта липкая сухость сковывала горло, спускалась вниз, распространялась по всему телу. Глотать было больно и тяжко, и девочка пыталась избегать этого. Слюны во рту не было — тело перестало ее вырабатывать.