— Что-то случилось? — Он наклонился над ее столом. — Вы улетели на тысячи миль отсюда. Вы слышали, что я сказал?
— Да, конечно. — Отодвинув кресло, она встала. Ей не выдержать его проницательного взгляда. Надо отойти от этого обаятельного мужчины ростом в сто восемьдесят с лишним сантиметров. Не слышать этот дразнящий голос с легким акцентом. Странно, что он сохранился, хотя Сэм учился здесь, в Сан-Франциско, и на Восточном побережье.
— Я просто не вижу необходимости… — начала она.
— Не понимаю, что вас беспокоит. Перелет комфортный. Страна интересная. Смесь старого и нового. Масса возможностей.
— Я знаю. Вы мне рассказывали о современном городе и об оазисах в пустыне, о лошадях, которых вы сами вырастили. Я уверена, что это очень красиво, но… — Она протянула вперед ладони, словно щитом отталкивалась от него.
— Это совсем другой мир, — продолжал убеждать ее шейх. — Вы должны увидеть его собственными глазами и оценить. Причем увидеть все. Не только корабли у берега и новую линию горизонта, не только пустыню или дом нашей семьи в Пальмерии. У вас будет возможность познакомиться с такими людьми, как моя семья. С семьей Баяди. Тогда вы поймете, что эта сделка значит для всех. Да! Вы должны поехать.
Разве можно ему отказать, когда он так на нее смотрит? Карие глаза такие бездонные и темные, что девушка может запросто утонуть в них. Темные волосы упали на лоб, и он отбросил их нетерпеливым жестом. Челюсть решительно сжата.
— Хорошо, я поеду, — согласилась наконец, она.
— Я знал, что могу на вас рассчитывать. Конечно, знал. Никто не говорит «нет» шейху Шамиру аль-Хамри.
— Теперь мне надо выпить кофе. — Она испытывала отчаянную потребность вырваться из его орбиты. — Могу я вам принести чашечку?
— Да, спасибо. Сливки и два сахара.
Она чуть улыбнулась. Ей ли не знать, какой кофе он пьет — после двух лет работы на него? В сэндвиче, например, шейх любит горчицу, а не майонез, а из вин предпочитает каберне. Цирк у него всегда впереди оперы, а Шуман значит много больше, чем Стравинский. О да, она знает все его вкусы…
— Ох, Клодия, я забыл сказать вам еще кое-что…
Она обернулась и остановилась в дверях.
— Пока мы будем в Тэззатайне, мне придется обручиться.
Клодия ухватилась за ручку двери. Комната так быстро кружилась, что она испугалась, как бы ей не упасть. Наконец она глубоко вдохнула и приказала себе стоять и оставаться спокойной.
— Поздравляю, — выдавила она. Что еще она могла бы сказать? — Это… сюрприз?
— Вообще-то нет. Над этим работали долгое время. Наши семьи давно дружны. Это лишь формальность.