После бесплодных попыток прочесть хоть одно перевернутое слово, Маргарет не выдержала.
— Уж не думаешь ли ты действительно жениться на ком-нибудь из них? — поинтересовалась она, стараясь придать голосу безразличие.
— Нет. А что?
— То, что ты уже минут пять читаешь одно письмо.
— А ты вот послушай. «Я мечтаю сделать жизнь любимого мужчины радостной и счастливой. Я разведенная, привлекательная зеленоглазая блондинка тридцати с небольшим лет. У меня прекрасное чувство юмора и, судя по твоему объявлению, у тебя тоже». Коуди ухмыльнулся. — Ну за это тебе спасибо, ведь ты составитель рекламы.
Маргарет постаралась выдавить из себя улыбку.
— Ладно, не отвлекайся.
— Нет, подожди, здесь кое-что еще, кроме ее чувства юмора. «Будучи горожанкой, я всегда мечтала любоваться широкими просторами полей и необъятным голубым небом… Я с радостью готова баловать любимого мужчину домашней пищей и…»
— Достаточно, положи письмо в стопку «плюс». — Нет, не надо было уговаривать Коуди выполнить волю тетушки Мод. И помогать ему. И вообще возвращаться в Сэконд-Ченс. Или никогда отсюда не уезжать… А теперь поздно что-либо менять.
Девушка резко встала.
— Все, я уезжаю.
Коуди посмотрел на Маргарет, и ей показалось, что он где-то очень далеко от нее, возможно, в Бостоне, где его ждала привлекательная зеленоглазая блондинка, жаждущая изучить необъятные просторы природы.
— Как? Мы и десятой части еще не просмотрели.
— Знаю, но я устала.
Он вскочил.
— Устала она! Можно подумать, что это я, а не ты весь вечер играл в покер. Чем ты вообще занималась весь день? Ну-ка пойдем на кухню. Я приготовлю кофе, а ты мне расскажешь. — Коуди по-братски положил девушке на плечо руку. Теперь, когда у него было столько женщин, готовых по первому зову ворваться в его жизнь, он относился к ней как к сестре, подруге. Или секретарше. А Маргарет это не нравилось.
— На самом деле тебе ведь не интересно узнать про мой сегодняшний день, — сказала она, смущенная своим обиженным голосом.
— Неправда. Я хочу услышать все про твой день, неделю, год. Мне интересно все, что ты делала эти шесть лет, — настаивал Коуди, уверенно подталкивая Маргарет к кухне.
Девушка действительно чувствовала себя утомленной, но Коуди так крепко сжимал ей плечо, что она не смогла бы вырваться, даже если бы и попыталась. Ей захотелось вдруг оказаться рядом с ним у мерцающего камина, прижаться к нему, ощутить прикосновение его губ, блуждающих по ее телу, вызывающих чувственность, доводящих ее плоть до сладостного экстаза. Плечи у Маргарет невольно вздрогнули от накатившего желания.