Он жив. Раэзазель был реальностью. Теперь начнутся настоящие мучения, поскольку он не стал одержимым, и Веналитор заставит его заплатить за это.
Вокруг него вились крохотные насекомые. Аларик потряс головой, чтобы согнать их с лица. Насекомые вылетали из глазницы обожженного солнцем трупа, висящего рядом с ним, их колония обосновалась в его черепе. Вокруг Аларика висели и другие трупы, все в различных стадиях разложения. Скелеты, дочиста объеденные насекомыми и птицами, тела умерших столь недавно, что были еще распухшими и белесыми, надутыми гнилостными газами, будто воздушные шары.
Одно из них, над которым хорошо потрудились насекомые и жгучее солнце, представляло собой верхнюю половину человеческого тела. Она была огромной и широкогрудой, ребра сплавлены в единую грудную пластину. Лицо трупа, когда оно у него еще было, отличалось, должно быть, мощными челюстями и правильностью черт.
Это было все, что осталось от брата Холварна.
Пустыня потемнела, и Аларик снова впал в беспамятство.
В очередной раз его привела в себя кровь.
Он утратил ощущение времени. Быть может, прошли десятилетия с того момента, как он смотрел в истлевшее лицо Холварна, а может, всего час. Но этого времени хватило, чтобы он оказался весь в крови.
Кровь была повсюду, она запеклась в складках его кожи, густая и липкая. Он стряхнул ее с глаз и попытался понять, где находится.
Перед глазами все кружилось. В ушах стоял ровный гул, похожий на рев огня, — аплодисменты тысяч зрителей, втиснутых на уходящие вверх трибуны. Он был на арене, но не знал, на какой именно. Над головой изогнулись гранитные своды, словно арена была встроена внутрь огромного, накрытого куполом собора.
Он стоял на груде тел. Руки его были победно вскинуты к небу. Тело болело, словно он дрался много часов. Сердца стучали, перекачивая адреналин.
Трупы принадлежали звероподобным людям и мутантам вперемешку с рабами арены. Аларик смотрел на них, пытаясь понять, что сотворил. Они были убиты голыми руками: раздавленные черепа, оторванные руки и ноги, сломанные шеи. Среди них Аларик увидел людей в рваных мундирах Имперской Гвардии: воинов гатранского Бронекавалерийского полка.
На арене были и другие гладиаторы, убивавшие еще оставшихся в живых жалких рабов арены и пленных мутантов, с которыми их послали сражаться. Аларик не узнавал их, но они были хорошо вооружены и обучены, избранные рабы из конюшен лордов Дракаази. Один был мутант с двумя головами, первая рвала мясо с костей раба, вторая, обращаясь к толпе, победно вопила. Другой был гигантский воин в доспехах, стягивавший с себя шлем, чтобы омыть лицо кровью. Желудок Аларика вновь перевернулся, когда он понял, что этот воин — женщина.