Пока не встретилась взглядом с Лидой.
- Ты ... ты чего, Лид? - выдавила я.
Лида, которую, я даже представить не могла, чем или кем можно напугать, цветом лица не отличалась от своих любимых простыней, в черных глазах мерцала такая боль, что мне стало дурно.
- Ты, черный, хочешь сказать, что вы обречены? - медленно, тихо, подбирая слова, проговорила она.
- Именно так, тетка.
- Не смей называть её теткой, выродок! - рявкнула я.
- Смешение случается раз в тысячу лет, - глухо проговорила Лида. - Редчайшее сочетание равных по мощности сил и прерванный обряд сделали свое черное дело, - в её карих глазах застыла боль. - Я права? Вы должны умереть?
Я потеряла дар речи.
- Надо искать того, кто может помочь, иначе - да. Думаю, времени у нас немного, - колдун ещё раз одарил меня добрым любящим взглядом.
- Ничего не поняла! Почему это обречены? Мы живы, у меня и у него ничего не болит и не жмет, - я, всё ещё не веря сама себе, посмотрела на Лиду.
- Зоренька, чужая сила просто-напросто сожрет тебя. Это как рак, - она отвернулась.
Мы молчали. Каждый думал о своем. Я - о том, что умирать мне совсем не хочется. Колдун, судя по его хмурому лицу, тоже не радовался скорой неотвратимой смерти. Что такое рак, никому объяснять было не надо.
- И что, никто-никто не может помочь? - я всё ещё не теряла надежды.
- Пойми, Зоря - смешение стихий - это небывалая редкость, да и опасность смертельная. Эти знания на дороге просто так не валяются, - на Лиду было страшно смотреть.
- Почему?
- Попробуй что-нибудь, - колдун прищурил глаза.
Я подумала, и щелкнула пальцами. В комнате закружилась дюжина ярких бабочек. Бабочки как бабочки, ничего особенного. Правда, крылья раскрашены в ядовитые желто-черные полосы, а голова украшена впечатляющим жалом. Я торопливо щелкнула ещё раз. Рой кошмарных насекомых исчез.
- Ёж побери, - растерянно выдохнула я. - Как же я теперь лечить буду?
- Ты сейчас не о лечении думать должна, Зореслава! - сурово сдвинула брови Лида. - Тебе свою жизнь спасать надо! Что делать-то будем? И как тебя, в конце-то концов, звать, чёрный, раз уж мы кровью повязаны?
- Вейр, - бросил колдун, сосредоточенно о чем-то размышляя.
Меня зазнобило. Я начинала понимать, во что вляпалась и чем всё могло для меня окончиться. Колдун, то есть Вейр, очнулся и встал:
- Ладно. Собирай её в дорогу, тетка, выезжаем утром. Я сам вас найду.
- Вот ещё, раскомандовался, - заупрямилась я. - Мне ещё кучу дел переделать надо.
- Ты поедешь с ним, Зореслава, - тихо сказала Лида, но таким голосом, от которого у меня пропала всякая охота спорить. Я вдруг поняла, что этот вечер может быть последним, который мы проведем вместе. Сердце сжалось от боли, на глаза сами собой навернулись слезы. Я с ненавистью взглянула на колдуна. Он ответил тем же.