Нежданные «каникулы» было очень кстати, потому что уставшие девушки смогли, наконец, перевести дух и заняться разрешением накопившихся проблем, причем не только личных.
В их разношерстной команде давно уже подспудно зрел конфликт. Начался он в тот момент, когда из некогда однородной массы перепуганных женщин стали выкристаллизовываться два центра притяжения – державшиеся вместе уроженки германских племен и не желавшие подчиняться им Луция, Ахилла и Свами. Это деление произошло в основном вследствие высокомерного отношения северянок к остальным обитательницам «Звериной школы», которых они не желали считать за ровню. Во главе зачинщиц стояла Германика – статная дева с крепкими руками, размахивающими рудисом словно прутиком, с которой по росту могли сравниться только Луция и Свами.
Остальным девушкам ничего не оставалось, как либо раболепно согнуть шеи под диктатом германок, либо сплотиться вокруг спокойной и рассудительной нубийки.
Но если среди бесконечной череды изматывающих дней ни у кого не было ни сил, ни желания устраивать выяснения отношений, то теперь у девушек появилось время, и конфликт не замедлил вырваться на поверхность во всей своей неприглядности.
Воинственная Германика с подругами давно ожидала повода, чтобы показать, «кто здесь хозяин», и, разумеется, тут же его нашла.
Скандал начался за завтраком.
Одна из девушек, тихая фракийка Флавия, проданная хозяином Федрине за обнаруженные у нее христианские амулеты, начала, как обычно, шептать перед едой молитву, что вызвало едкие комментарии из-за соседнего стола, где сидели «брунгильды». Свами вступилась за христианку, началась словесная перепалка. Дальше – больше, в ход пошли миски с недоеденным завтраком, и все то, что можно метнуть в противника, так что, когда в столовую в сопровождении четверки вооруженных рабов ворвался дежурящий по школе Нарцисс, он застал среди расшвырянной мебели две группы перемазанных кашей девиц, приготовившихся сцепиться не на жизнь, а на смерть. Надо было бы, конечно, сразу принять жесткие меры, но его ждали уезжающие на Марсово поле венаторы и бестиарии, и тренеру было некогда разбираться с «курицами». Быстро сориентировавшись в происходящем и определив лидеров, Нарцисс отвесил пару зуботычин Германике и Свами и, приказав рабам запереть девиц в спальнях до того времени, когда сможет ими заняться, покинул поле боя. В столовую, отбивая шаг, вошла вооруженная охрана, и девушкам, под угрозой немедленной расправы, пришлось отправиться в свои комнатушки.
Забравшись на верхнюю койку, Ахилла громко зевнула и, свернувшись в клубочек, тут же уснула, а Луция достала из-за пазухи записку от Каризиана. Послание сунул ей в руку раб, конвоирующий их компанию, и теперь девушка внимательно изучала несколько слов, написанных размашистым почерком своего бывшего воздыхателя: «Надо поговорить. Буду завтра. Никуда не уходи. Каризиан». Он что, забыл, что она не дома, а, можно сказать, в тюрьме? Интересно, что придумал этот шалопай?