— Ой, ну только не надо истерик. Ты ведь взрослая женщина и уже сама должна все понимать.
— Что понимать?
— То, что происходит между нами, — это неправильно, и я ищу ответы, экспериментирую. Ну не получается у меня с тобой, что я могу сделать? С другими получается, а с тобой нет, — неожиданно признался он.
Мила вдруг успокоилась, слезы ее высохли, и она спокойно спросила:
— И долго ты будешь искать ответы?
— Как получится, — он с любопытством и каким-то непонятным интересом взглянул на нее.
— И много было других, с которыми ты экспериментировал?
— Хватало, — с вызовом ответил он.
Она медленно кивнула и вышла из комнаты, осторожно прикрыв дверь, как будто та была стеклянной.
В тот вечер она собрала чемодан, взяла девочку и, вызвав такси, уехала к свекрови. Полночи они проговорили и проплакали.
— Он ранимый мальчик, — говорила Зоя Павловна, — и обидчивый. Дай ему шанс, только об одном прошу, не руби сплеча.
Через пару дней позвонила Люся. Она извинилась и тут же деловито поинтересовалась:
— Мириться-то будешь?
— Не знаю, — вздохнула Мила, — только дальше так жить нельзя.
— Сам не искал?
— Нет. Думаю, Зоя ему сказала, что я тут. Чего ему волноваться… Знает, куда я с маленьким ребенком… Или сюда, или домой. Ты все верно сказала тогда.
— Все еще злишься?
— Да чего тут злиться, — вздохнула Мила.
— Я к тебе заходила, — добавила вдруг Люся.
— Зачем? — удивленно спросила Мила.
— Тебя искала. Такой он тихий, смирный сидел, все прибрано, чисто. Сказал, что ты уехала в гости. Ты особо не стремись мириться, надо же и гордость иметь. Сам прибежит, поджав хвост.
— Угу, — только и смогла выдавить Мила.
Через неделю он позвонил сам.
— Ну и что это значит? Почему ты прячешься? — спросил Арсений. — Я же сказал тебе правду. Что, врать лучше?
— Я не прячусь от тебя. Я думаю, что нам делать дальше.
— Ну и что ты надумала? — ехидно поинтересовался Арсений. — На развод подаешь?
— Я сегодня возвращаюсь, — ответила Мила и повесила трубку.
И действительно, вечером, когда он пришел с работы, она уже была дома, ждала его на кухне, какая-то неестественно прямая и решительная.
— Послушаем-послушаем, — улыбаясь, сказал он, усаживаясь на стул и потягиваясь, — а с девочкой все в порядке? Ты вообще-то ее похитила. Надо бы мне было в милицию заявить.
— Все в порядке, — сухо ответила она, проигнорировав последнюю его реплику. — Арсений, теперь мы будем жить по другим правилам. Ты можешь встречаться с девушками, если тебе так хочется, я не скажу ни слова. Еще советую тебе сходить к врачу.
— Я больной, по-твоему?
— Я не знаю, — устало сказала Мила, — но скорее всего так и есть. То, что ты себе позволял порой, — она запнулась, — знаешь… не совсем укладывается в рамки…