семнадцатого века, и праздновал торжество плоти при каждом удобном случае. Этой религии маркиз посвятил всю свою долгую жизнь. Сент-Эвремон написал пьесу в английском стиле под названием «Сэр будущий политик», переписывался со многими влиятельными дамами — писательницами, светскими львицами. У него была по крайней мере одна продолжительная связь с женщиной, значительно уступавшей ему в возрасте. Он поддерживал очень хорошие отношения с английскими королями, в первую очередь с Карлом Вторым, дожил до девяноста с лишним лет, что для той эпохи являлось чем-то из ряда вон выходящим, и был похоронен в южном трансепте.
— Ну а шампанское?
— А вот здесь начинается самое любопытное, — сказал служитель. — Знаете ли вы, что первоначально шампанское не было игристым? Нет? Я тоже этого не знал. Так или иначе, этот Сент-Эвремон был из провинции Шампань, хотя в те дни тамошнее вино совсем не ценилось. Распространены были более крепкие и сладкие сорта. В общем, именно Сент-Эвремон впервые познакомил Англию с шампанским. Тут есть кое-какие разногласия, но именно он, по сути дела, создал то игристое вино, какое мы знаем сегодня.
— Как маркиз это сделал?
— Привез вино в Лондон, — сказал Хейзелхерст. — Здесь все начинает пениться.
Томас рассмеялся.
— Если честно, науку я так до конца и не понял, — продолжал служитель. — Но похоже, за время, которое требовалось на перевозку вина в Англию, происходило вторичное брожение и вырабатывался углекислый газ. Если пробка была заткнута туго, обмотана бечевкой или проволокой, то газ растворялся в вине, и оно становилось игристым. В модных английских салонах, завсегдатаем которых был Сент-Эвремон, бурлящее вино произвело фурор. Метод его приготовления был перенесен обратно во Францию, где стал основой производства шампанского.
— Так, значит, это англичане изобрели шампанское? — улыбнулся Томас.
— Отрадно, правда? — согласился Хейзелхерст. — Наверное, это преувеличение, быть может, даже искажение фактов, но все равно хорошо. Теперь пришла пора вам ответить на один мой вопрос.
Томас это предвидел, но ничего не имел против и заявил:
— Спрашивайте.
— Какое вам до этого дело? Почему вас интересует этот давно умерший французский вельможа, но вы о нем ничего не знаете? Итак?.. — Не договорив, служитель насмешливо поднял брови — типично галльское выражение лица.
Томас рассказал ему об утерянной пьесе Шекспира, о странном увлечении Даниэллы Блэкстоун никому не известной маркой шампанского и о том, как Дэвид Эсколм собирался встретиться с ним, Найтом, в Уголке поэтов. К его удивлению, возбуждение Хейзелхерста увяло.