Томас молча уставился на нее, гадая, к чему она клонит.
— По большому счету ни о каком богатстве речь не идет. Общая стоимость имущества составляет лишь несколько тысяч долларов, — продолжала Полински. — К завещанию прилагалось одно условие. У Эсколма не было ни друзей, ни близких родственников. Все имущество Дэвида, такое как есть, должно было отойти к вам, если вы сможете доказать, что его рассказ об утерянной пьесе был правдой и что он не убивал Даниэллу Блэкстоун. Вы так и поступили, теперь это по праву ваше.
Потрясенный Томас смотрел на нее. Они стояли в считаных шагах от того места, где был обнаружен труп Эсколма.
— Есть еще одна загвоздка. — Полински нахмурилась, сверяясь с текстом завещания. — «Эти деньги мистер Томас Найт обязан использовать на финансирование своих будущих дел, которыми он должен заниматься в качестве следователя-консультанта». — Она насмешливо взглянула на Томаса.
— Вы меня разыгрываете, — пробормотал тот.
— Мне бы очень этого хотелось, поскольку я знаю, что вы весьма серьезно отнесетесь к просьбе, донесшейся из могилы.
У Томаса в голове прозвучал голос Эсколма, неумело воспроизводящего британский акцент по телефону: «„Вы видите, но не замечаете!“ Потрясающая вещь».
Наверное, в этом Дэвид был прав.
— Следователь-консультант? — спросил Найт.
— Даже не думайте об этом, — отрезала Полински. — Меньше всего мне в отделе нужен клоун, возомнивший себя Шерлоком Холмсом.
— Вы считаете меня клоуном?
— Я считаю вас школьным учителем, — улыбнулась она.
— Это действительно так. — Томас в ответ тоже приподнял уголки губ. — Я горжусь этим. Но летом у меня бывают большие каникулы, — добавил он, хитро подмигнув, что было ему несвойственно.
Найт покрутил в голове план университетского городка, ориентируясь на месте, и направился прямиком к цепочке трехэтажных зданий из бурого кирпича, прятавшихся в тени кленов. Погода стояла сухая, и деревья начинали раньше времени сбрасывать пожелтевшие листья. Факультет английской литературы знавал лучшие дни. Мраморные полы, когда-то роскошные, потрескались и покрылись пятнами. Узкая лестница, ведущая на третий этаж, опасно шаталась, а плитка, которой был выложен пол в коридоре, вздымалась и опускалась большими плавными волнами.
Джулия Макбрайд сидела за письменным столом с ручкой в руке и листала стопку пожелтевших книг с библиотечными бирками. Услышав стук в открытую дверь, она, не поднимая взгляда, пригласила Томаса войти и лишь затем сообразила, кто к ней пожаловал.
У нее на лице промелькнула быстрая и сложная игра чувств. Найту показалось, что он успел разглядеть удивление, даже беспокойство, затем сдержанность и наконец знакомое заигрывающее внимание.