Никто не вспоминал о пьесе четыреста с лишним лет, несмотря на то что весь этот район превратился в один огромный виртуальный памятник Шекспиру? Да, поверить в это труднее, чем в то, что рукопись в конце концов была обнаружена именно здесь.
Нахмурившись, Томас смотрел в окно автобуса. Он даже не сообщил Куми о том, что отправляется в Англию. С берега озера, где Полински показала ему труп Дэвида Эсколма, Найт поехал прямиком в аэропорт О’Хейр, завернув к себе домой, только чтобы захватить сумку с одеждой и туалетными принадлежностями и запастись в аптеке выписанными болеутоляющими лекарствами, словно ему предстояла неотложная миссия. Теперь он находился в противоположном конце земного шара. Его тело, покрытое ссадинами и ушибами, ныло так, что ему никак не удавалось устроиться удобно в кресле автобуса. Поэтому, кстати, перелет через Атлантику стал для Найта сущим кошмаром. Сейчас вокруг него простирались места, одновременно знакомые и чужие. В Японии абсолютная непривычность окружающей обстановки проявлялась всегда. Здесь же все казалось лишь чуть незнакомым — голоса и язык, машины, поля, взрослые мужчины в футболках с эмблемами клубов. Как будто вселенная совсем немного сместилась со своей оси и действительность слегка исказилась.
— Дружище, ты выходишь?
Автобус остановился.
Шагнув в проход, Томас рассеянно посмотрел на водителя. Можно было бы остаться в автобусе, доехать до какого-нибудь места, откуда можно будет вернуться на поезде в Лондон и первым же рейсом вылететь обратно в Штаты.
— Поживее, — поторопил его водитель. — Ты задерживаешь рейс.
Он говорил как актер, играющий роль Дика Ван Дайка в «Мэри Поппинс», но его речь вместо комической получалась резкой, враждебной.
Кивнув, Томас подхватил вещи левой рукой и неуклюже выбрался из автобуса, сознавая, что водитель недоволен его медлительностью. С пневматическим шипением за спиной Найта закрылась дверь, и автобус тронулся с остановки, ворча двигателем. Проезжая мимо Томаса, водитель бросил на него мрачный взгляд, и Томасу вспомнилась присказка о рыбе, вынутой из воды, но только в буквальном смысле. Он давился тем самым воздухом, которым дышали все остальные вокруг.
Если в самое ближайшее время Томас не найдет хоть какой-нибудь смысл в своем приезде сюда, то ему надо будет поскорее возвращаться домой. Иначе он упадет, трепыхаясь, на тротуар, который англичане называют мостовой, жадно глотая ртом воздух.
Томас поселился в маленькой частной гостинице «Таверна у замка», которая стояла прямо на подъездной дороге, ведущей к самой знаменитой достопримечательности Кенильуорта. Заведение размещалось в большом кирпичном здании, которое, вероятно, когда-то служило складом или казармой при самом замке, хотя, по прикидкам Найта, его возраст не превышал двухсот лет. Весь багаж Томаса состоял из спортивной сумки, набитой одеждой, пакета с туалетными принадлежностями и пары книг, поэтому он разобрал свои вещи меньше чем за две минуты.