Его руки любовно и бережно свернули карту и положили ее обратно в шкатулку, а шкатулку поставили на полку. Потом отец уселся на свое место и, держа газету так, чтобы огонь из камина освещал ее, снова углубился в чтение устаревших новостей.
— Очень темно, я ничего не вижу! — объявила Игги. — Нельзя ли сегодня зажечь лампу чуть пораньше, папа?
— А?… Нет, еще не так темно.
— Ну… тогда дай мне хоть огарок свечи, Крошка мама!
— Нет, Игги, свечей у нас мало, и они стоят денег.
— А Ланс говорит, что нам не нужны были бы свечи, если бы устроить на водопаде электрическую станцию. И еще он говорит…
— Мало ли что говорит Ланс. Вот кончит учиться, тогда пускай сделает все то, о чем так много болтает.
— Ох, Игги! — сказал пораженный Бадж. — Неужто Ланс может сделать те лампы, что горят без огня?
— Да, Ланс говорит, что нам давно пора иметь такие лампы. И еще — стиральную машину.
— А мне она вовсе не нужна. Я могу сама стирать наше белье — на то у меня руки есть. — И Крошка мама вытянула свободную руку, большую, крепкую, ловко справлявшуюся не только с любой женской, но и с мужской работой.
— Да, но… — Игги тряхнула головой. — Но машиной быстрее. Ланс говорит, что она сберегает время.
— А для чего мне его беречь? У меня времени на все хватает.
Игги отложила вязанье.
— А Ланс говорит, что на все времени никогда не может хватить.
Она загляделась на синие и желтые огоньки, вспыхивавшие в камине. В комнате было тихо, только по-прежнему шипел жир на сковородке да пел на огне большой чайник. Помолчав, Игги наконец высказала вслух огорчавшую ее мысль:
— Я думаю, у Ланса не будет времени всякий раз ездить домой на каникулы — он ведь теперь должен сдавать экзамены на стипендию.
Мать в эту минуту выкладывала пирожки на жестяную тарелку и не ответила Игги. Молчал и Бадж, хотя ему от радости хотелось громко петь. Значит, теперь здесь не будет Ланса, который каждые каникулы портил ему все удовольствия. Не будет старший брат постоянно называть его «сопляком», твердить, что он, Бадж, «еще только-только вылупился», не будет уходить куда-то с Игги, а его оставлять одного дома. Баджу даже не верилось, что его ждет такое счастье — Игги будет все время с ним, а Ланс «на той стороне» пусть держит экзамены на какую-то стипендию.
— Зажги лампу, пора, — сказал отец, и Бадж сразу очнулся от задумчивости. Он с готовностью подскочил к камину за сухим куском коры, не поднимая глаз, чтобы Игги не прочла в них радость, за которую ему было немного совестно.
— Сейчас зажгу. И поставлю лампу, чтобы тебе было светло вязать, Игги, — сказал он, и ему показалось, что голос его звучит слишком громко.