Данте глаз от нее не мог оторвать. Она просто бесподобна. Даже не пытается изобразить раскаяние. Один Д'Акьюани в их сети уже попал.
— Да. Понимаю.
— Конечно, понимаете. Но мне очень жаль, что я вас обвинила.
— И сколько же раз вы думаете повторить «мне очень жаль», чтобы оправдаться за разгром, учиненный в моей жизни?
Алиса вскинула голову.
— Мне очень жаль, мне очень жаль, мне очень жаль. Хватит? Поверьте, мне действительно очень жаль. Что я еще могу сделать? — Глаза ее начали наполняться слезами. Надо уходить от него, прямо сейчас. — Давайте я теперь сяду на автобус, а вы езжайте себе обратно в Италию. Забудьте о деньгах. Мы с Мелани сами о себе позаботимся… — В конце концов, мы всю жизнь так живем.
Данте подавил желание ответить «Да пожалуйста». Теперь она бросается в другую крайность и переигрывает.
Алиса отвернулась от него и шагнула прочь, смутно различая сквозь слезы стоянку машин перед собой. Как глупо, давно она не плакала, а теперь чуть что — то слезы, то истерика. Как героиня дурацкой мелодрамы.
Твердая рука остановила ее на полдороге, вернула назад. Все, что она видела, — нечеткий, размытый силуэт. Говорить уже не могла. А в следующий миг оказалась в объятиях, таких сильных и надежных, что лучше убежища невозможно и вообразить.
Плакала она целую вечность. Оплакивая себя. Мелани. Ошибки, совершенные ими обеими.
Слезы текли и текли, пока все не вылились. Глаза высохли, а в горле остался комок.
Данте действовал под влиянием неосознанного инстинкта, сильного настолько, что других вариантов поведения не осталось. Он знал, что ее слезы — часть представления. Знал. И все равно не смог удержать себя.
Никогда прежде он не держал в объятиях плачущую женщину.
Похоть. Вот что это такое. Что-то в этой женщине взывало к его низменным инстинктам, и Данте начинал понимать: с этим надо что-то делать. С привычной рациональностью он начал формулировать план дальнейших действий. Следует приструнить Паоло, который в присутствии Мелани посмел выказать возмутительное непокорство. А значит, нельзя упускать из поля зрения Алису и ее сестру. Попутно можно будет заполучить Алису в постель, усмирив сжигающее его пламя…
Ее тело наконец прекратило бесконтрольно содрогаться. Он чувствовал ее дыхание рядом, то, как поднимается и опадает совсем близко ее грудь. Кровь побежала по жилам живее. Он принимает верное решение. Отступив назад, он пальцем приподнял ей подбородок, заглянул в лицо, подсознательно ожидая, что она превратилась в ведьму, как бывает в мультфильмах.
Но нет… выглядела она изумительно. Громадные, лихорадочно блестящие глаза, губы, восхитительно припухшие, на щеках следы слез, манящие опустить голову и стереть их поцелуями…