- Я уже боюсь дома..., - тихо сказал Биндиг. - Тогда они все возвращаются, и видно их глаза. Это всегда то же самое. От них нельзя избавиться. Я думаю, мы больше не избавимся от них за всю жизнь...
- Всю жизнь..., - произнес Цадо устало, - кто знает, как долго это еще продолжится. У нас больше нет жизни. Мы - только лишь трупы в отпуске. Только не начинай теперь размышлять над жизнью, у меня больше нет так много водки.
Биндиг резко поднял голову и прислушался. Цадо наблюдал за ним с маленькой улыбкой.
- Поезд..., - сказал Биндиг.
Цадо кивнул. - Я знаю. Я услышал его уже давно. Дай ему подъехать.
Они могли отчетливо видеть мост. Это был прекрасный мост. Звездный свет отбрасывал слабое мерцание на лекальные тесовые камни. Он поднимался посреди заросшего кустами ландшафта как украшение, которое потерял какой-то великан, и оно просто осталось лежать здесь между акациями и буками. Поезд приближался как опасная, черная змея. Он ехал из глубокого тыла. Платформы с танками. Один танк за другим. Всегда одного типа. Массивные Т-34 с горизонтально закрепленными пушками. Они лежали на платформах как нерасторопные гиганты, на первый взгляд, неспособные передвигаться. Как мертвые доисторические животные с печально опущенными хоботами, которые застыли во время движения, закоченели.
- Дружище, - прошептал Цадо, - сегодня это окупилось. Этот поезд, а потом мост...
Они потушили сигареты. Локомотив въехал на мост. Они поднялись автоматически, и вышли между деревьями, не теряя, однако, мост из виду, они видели его так же хорошо, как раньше.
Старший официант из Штутгарта установил крохотную задержку во взрывные заряды. Паровоз как раз ехал над тем местом, где он установил контакт. Но он проехал дальше, невредимо, и протянул еще второй, третий, четвертый вагон над контактом. И тогда огни вырвались из обеих средних опор, и спустя доли секунды прокатилась воздушная волна от взрыва, гоня перед собой трескучий гром. Расчет старшего официанта оказался точным. Поезд катился дальше, в то время как взрывчатка разорвала опоры. Затем огромная дыра внезапно возникла посреди моста, и задние платформы провалились в эту дыру. Других, которые уже проехали над этим местом, потянуло назад. Ручные гранаты отрывали рельсы под колесами вагонов, и у тяжелых гигантов сразу же исчезла твердая опора. Они наталкивались одна на другую, с хрустом и грохотом, падали на бок, переворачивались бесконечно медленно, один за другим, затягивая друг друга в пропасть, падали, увлекая других за собой. Грохот сталкивающихся танков потрясал воздух. С хлопками и с гремящим шумом, наваливаясь друг на друга, они скользили вниз с откоса и ударялись о дно реки. Локомотив встал на дыбы. Его котел взорвался с криком, похожим на крик человека. Чад, водяной пар и зарево пожара соединились над величественными грудами развалин, загрязняя ясный, холодный лик ночи. Искры взлетали и быстро догорали в своем полете в сторону безучастных звезд.