— Каптенармус, стой! Дед, дай-ка гранату!
Сидящий на корточках за танковой башней Дед, делавший вид, что он бдительно охраняет вверенную ему технику, с недовольным видом отцепил и перекинул мне лимонку.
Я запулил гранату в сторону предполагаемого противника. А что? И им облегчить кишечник перед дальним забегом не помешает, и подходящая к нам на помощь Красная Армия может услышать взрыв. Все достовернее будет.
Граната грохнула, в кустах заорали, и все это привело к неожиданному результату. У всеми забытого командно-штабного грузовика, зарывшегося тяжелой мордой в кустики, лязгнула обитая металлом задняя дверь, и из нее выскочили еще два немца! Просто мороз по коже!
Андрей нежно обнимал свою добычу, Дед грел броню танка и на мелочи размениваться не собирался, так что стрелять начали мы с Каптенармусом. Не знаю, как он, а я просто от неожиданности. Но, что характерно, кто-то из нас все-таки попал. Немцы медленно завалились на грунт, а я присел за мотором легковушки. И правильно, между прочим, сделал! Грохнул еще один слабый гранатный взрыв, и из задней двери штабного грузовика выбило клуб черного дыма. Каптенармус с испуга дал по машине короткую очередь.
— Эт-та что такое, а? — сдавленно проговорил я. — Что там эти гады взорвали?
— Посмотреть? — тут же откликнулся Каптенармус.
— Погоди… Держи поляну… Сначала танк. Дед, что там у тебя?
— Да скулит кто-то…
— Ну так посмотри!
— Ага! Я в люк башку опущу, и последнее, что вы будете помнить обо мне – это моя торчащая в небо мертвая задница! Сам смотри, ты ведь начальник!
Я грубо, в непарламентских выражениях, пожаловался на тяжелую судьбу руководителя, красочно описал бестолкового подчиненного, который даже танк не может толком приватизировать, и отметил низкую инициативу и бездушие моего родного коллектива. Все это было выслушано коллективом не без интереса, но в танк, видимо, придется лезть все же мне…
Далее разговор шел на немецком языке. Поскольку мы с вами не немцы, красоты Plusquamperfekt… тьфу ты! — век бы не знать и голову не ломать, я опускаю.
— Приказываю покинуть машину! В случае неподчинения бросаю гранату! — это я проорал, если кто не догадался.
— Нет, нет! Не надо! Не надо, господин офицер!
Вот подхалим! Во-первых, он меня не видел, а во-вторых – я в маскхалате разведчика, без всяких знаков различия…
— Выходи!
— Я не могу! Я ранен! О-о-о, как больно!
Тут вмешался Дед.
— А может все-таки грохнуть его, болезного? Все проще будет?
— А танк? Мы еще не знаем, как он пирозаряд перенес, а ты хочешь гранату… Нет, придется лезть.