"Октябрь 1917 г., помимо политического строя, коренным образом изменил и тип российского наркомана, явно его демократизировав"
"Двоюродный брат Пред ЧК М. С. Урицкого Б. Г. Каплун, (то есть тоже, очевидно, приехавший из США) считавший себя богемной личностью, в первые постреволюционные годы управляющий делами Петроградского Совета, был печально известен тем, что приглашал к себе поэтов и художников понюхать конфискованного большевиками эфира. Правда, сам Каплун только изображал из себя эфиромана, но слабостям других потакал с явным удовольствием, по-видимому, рассматривая употребление наркотиков как некий код богемной жизни. Для получения конфискованного эфира его посещали такие личности, как Анненков и Гумилев.
В новой России наркомания перестала быть "столичной болезнью". Она развивалась в губернских, уездных городах и даже в сельской местности. За ряд лет наркомания превратилась в своего рода бытовое явление. Наркотики, употреблявшиеся в Советской России, подразделялись на легкие (гашиш, опий), средней тяжести (кокаин, морфий) и тяжелые (героин), последствия употребления которых сильно различались. Лидерами по потреблению являлись (колумбийский) кокаин и, в известной степени, морфий.
Так, по данным М. Т. Белоусовой рабочие составляли 10,7 % среди российских наркоманов. Употребление наркотических веществ в 1920-е гг. получило распространение и в среде творческой интеллигенции и даже среди работников правоохранительных органов.
Достать в России наркотики в 1920-е гг. не составляло особого труда. Их можно было купить на рынках городов. Чаще всего такую торговлю вели мальчишки-беспризорники".
Вот и весь анализ расчитанный на, вполне удовлетворяющихся ответом, типа того, что мальчишки-беспризорники тоннами привозили кокаин из Колумбии. В то время как наркота везде и сейчас провозится по линии американской армии, а в её отстутствие по линии международных "гуманитарных органицаций" под видом "гуманитарной помощи" в расчёте на то, что незаподозрят.
Приведу кое-какие данные из книги переведённой на руский язык. Ричард Дейвенпорт Хайнс. "В поисках забвения. Всемирная история наркотиков. 1500–2000". М. 2001. Стр. 292:"В 1923 году бельгийский медицинский журналист отмечал, что неожиданным результатом мировой войны явилось широкое злоупотребление наркотиков в Европе. До войны проблема с наркотиками в Бельгии была почти неизвестна, однако в настоящее время количество нарокоторговцев гораздо больше чем когда бы то ни было а количество наркоманов постоянно растёт". Некоторые относят это за счёт большого количества иностранцев в стране — дипломатов, журналистов, шпионов, офицеров". Как вы понимаете, чтобы наводнить страну наркотиками единичных лиц мало. Нужен крупномасштабный, выражающийся в тоннах транспорт, не подвергающийся досмотру. Возможность такого бестаможенного транспорта появляется при перебросках американской армии, что как раз тогда имело место. Контролируют выращивание и распоространение наркотиков по планете — американская армия и её секретные службы. С апреля 1917 года американская армия десантировалась в Европе и через год в России. И сразу и там и там появилась проблема с наркотиками. Дело доходило до того, что жрать в России было нечего, люди с голоду дохли миллионами, а колумбийский кокаин — пожалуйста — сколько хочешь. Посмотрите старый советский фильм "Республика ШКИД", про беспризорников; там это между прочим показывается. А кокаин-то из Колумбии. Как кокаин попадал из заокеанской Колумбии в закрытую Россию? И кокаинистов в России было навалом все двадцатые годы, пока Сталин в 1929 году не выслал Троцкого. Что показывает, что проблему с наркотиками можно решить одним росчерком пера. Если захотеть. Этот кокаиновый период оставил след и в литературном творчестве России. В 1934 году в эмигрантской русскоязычной среде появился роман, который так и назывался "Роман с кокаином". Автор был некто Михаил Агеев. За этим вывеской скрывался, естественно, сообщает Вики: "Марк Ла́заревич Леви́ (псевдонимы Михаи́л Аге́ев и М. Аге́ев; 1898, Москва — 1973, Ереван) — (непременно) русский писатель. Сын богатых еврейских купцов. В 1940-е годы Леви запросто вернулся в СССР; и никто его не сажал; и поселился вначале в Одессе, а затем в Ереване, где возглавил кафедру романо-германских языков в пединституте. От литературы отошёл. В Ереване он и умер в 1973 году." http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9B%D0%B5%D0%B2%D0%B8,_%D0%9C%D0%B0%D1%80%D0%BA_%D0%9B%D0%B0%D0%B7%D0%B0%D1%80%D0%B5%D0%B2%D0%B8%D1%87