— Ох и дураки, лучше б смылись все вместе, — оборвал Аслан.
— Это до нас только в зоне дошло. Но когда в одном бараке нас поселили, волей-неволей пришлось нам притерпеться. И воры признали нас. Вскоре в закон приняли.
— И много тебе дали тогда?
— Червонец. Но в зоне добавили. Я — в бега.
— Отсюда? — удивился Аслан.
— Нет. В Сусумане. Я там первую ходку отбывал.
— Убежал оттуда? — загорелись глаза Аслана.
— Накрыли. Овчарка, падла, на дереве учуяла. И снова добавили. А через три года у меня желтуха. Ну и выпустили условно-досрочно по состоянию здоровья.
— А сколько лет тебе теперь? — поинтересовался Аслан.
— Да уж пять десятков скоро. Ты руки парь. Чистотел — трава знатная. Это точно, — отвлекся Слон.
— А эта ходка вторая? — спросил Аслан.
— Шестая, — отмахнулся бугор.
— Так ты на свободе и не жил?
— Почему ж? Я только в первой застрял. Из остальных — как рыба. Вот и опять на меня ксивы готовят на условное. К весне — слиняю. Опять желтуха начинается. Я знаю, как ее оживить в себе. А она — заразная. К тому ж опасна.
— А загнуться не боишься? — удивился Аслан.
— На воле я чифир не пью. Там марафет натуральный. Снова на иглу сяду. Кайф лафовый.
— Я тоже пару раз анашу курил. Из конопли сами делали, — сознался Аслан.
— Ну и как?
— Голова кругом и тошнило. Не привык.
— Анаша — говно. Морфий — вещь. Но его с иглы. И через минуту — отключаешься. Все заботы по хрену. И ничего другого не надо.
Аслан молчал. Он не сказал тогда Слону, что чуть не умер на бабкином чердаке, накурившись анаши. С того дня на конопляное поле смотреть не мог. Далеко обходил его.
— А ты давно на игле? — спросил бугра.
— Да еще до первой ходки. Но тогда не всерьез. Зато потом — постоянно. Я водяру не признаю. От нее нутру хреново. А утром башка, как котел, во рту — как парашу вылизал. И печенка, как сявка, скулит. А вот от иглы — люкс. Все в ажуре.
— Я на игле не был пока. А водки хоть ведро выжру — не берет меня. Из-за этого на свадьбы перестали звать. Расход большой. Я если ужрусь, что редко бывало, дурной становлюсь. Люблю трамбоваться. И сам ни хрена потом не помню, — признался Аслан.
— Да ты и тверезый такой, — рассмеялся Слон беззлобно.
— Это когда осерчаю. Но по пьянке — беда. Кого хочешь отмолочу. Вот и сюда, как влип? Мусоров отметелил. А один из них — окочурился. Разве я того хотел!..
— А почему у тебя статья воровская? — изумился Слон.
— Так это довесок. Я всего два ящика водки в ларьке взял. Ну, без продавщицы. Утром отдал бы ей деньги. Так развонялась, милицию вызвали. Мол, откуда знают, может больше водки взял. Ну, я же домой не заходил. Враз на свадьбу и принес оба ящика. Вся свадьба подтвердила.