— Что вам от меня нужно? — опять спросил Грин.
До дружески улыбнулся, чтобы успокоить своего собеседника. Он счел это необходимым, потому что его двухнедельная борода не внушала никакого доверия. К тому же, через открытое окно на сцене появился Раввак.
Сириец спрыгнул на устилавший паркет ковер, закрыл окно, предусмотрительно вырвал провода интерфона и сигнализации, не тронув только телефон. Гордон Грин забеспокоился. Он не знал этих двоих грубиянов, а фиолетовые зрачки До внушали ему страх.
— Вот так! — сказал Раввак. — Мы пришли справиться о вашем здоровье.
— Вы сошли с ума, — пробормотал англичанин.
До покачал головой и возразил:
— Нисколько! Да, мы действуем довольно дерзко… Но мы не сошли с ума… Теперь, когда нам удалось самое трудное — приблизиться к вам похищение полковника Грина становится пустой формальностью.
Полковник молчал, не осмеливаясь возразить, так как знал, что До в чем-то прав.
— Поскольку мы вооружены, а вы достаточно спокойный и разумный человек, то в ваших интересах подчиниться, — заговорил Раввак. — Вы пойдете с нами и без глупостей. Вы даже любезно откроете нам путь.
Грин флегматично отхлебнул виски.
— А если я откажусь?
Улыбка До стала жестокой.
— Если вы откажитесь, — заговорил он, — если вы захотите изображать из себя героя, английской королеве придется назначить другого советника при дворе Его Высочества султана Омана.
— Понимаю, — согласился Грин.
На этот раз улыбнулся он. Его улыбка была холодной и безликой, как у актеров на гастролях.
— Кто вы?
Нога Раввака покачивалась, словно метроном. Снаружи послышался рев самолета, стены задрожали. Несмотря на то, что каждая минута работала на полковника, До согласился поговорить. В глубине души он желал только этого поговорить…
— Полагаю, вы слышали об эмире Аль Факире, претендующем на трон Омана, и его мушире Ад Дибе?
Голубые глаза Грина остались холодными, темный цвет его лица нисколько не изменился.
— Ах, вот оно что! Коммандо мятежников, — констатировал он.
— Как вам будет угодно.
— Если я подчинюсь и пойду с вами, если открою вам путь… любезно, как вы того требуете, что будет потом?
— Ничего неприятного для вас.
Очевидно, ответ До не удовлетворил полковника. Он снова отхлебнул виски, и Раввак заметил, что он тоже хочет пить. Сириец подошел к Грину, взял стоявшую у ног англичанина бутылку, поискал глазами стакан. Не найдя его, он вытер губы рукавом формы, хлебнул из голышка и протянул бутылку До, который жестом отказался.
От такой вульгарности Раввака лицо полковника скривилось в брезгливую гримасу. До показалось, что этот человек стал менее дружелюбен к «родне», к которой он отнес его и сирийца.