– Конечно, хорошо бы их вернуть. Но пойми, это даже не для меня. Лично мне жалко только браслет. Это все из-за бабушки.
– Я попробую сделать все, что смогу.
– Я знаю. Ты всегда делаешь все, что можешь. Без тебя мне со всем этим не справиться бы. А ты бы никогда не оказался здесь, не сбеги Джошуа Карауэй из тюрьмы. Так что нет худа без добра. Не будь убийцы, я бы не узнала тебя.
Она подошла к нему вплотную. Вот он стоит перед ней. Он появился в ее жизни и дал ей почувствовать свою привлекательность. Ни один мужчина еще не пробуждал в ней таких чувств. Но сейчас все кончилось. Сегодня, завтра, через пару дней он сложит вещи в свой чемоданчик, который они две недели назад забирали из его квартиры в многоэтажном доме, и уедет.
Ребенок зашевелился, словно он свернулся в шар, а затем вытянул ручки и ножки, пытаясь развернуться в ее чреве.
Малышка и Барт. Ее охватило чувство неотвратимой потери. Острая боль пронзила поясницу, и она ухватилась за живот.
Барт подхватил ее.
– Что такое? Ребенок?
Миган часто задышала, чтобы восстановить дыхание.
– Первые схватки. Полагаю, ложные, но лучше мне сесть. Дай, пожалуйста, воды.
Он подвел ее к большой кровати с четырьмя столбиками и усадил.
– Полежи, я сейчас. – Он наклонился и снял с нее туфли, потом поднял ей ноги и уложил.
Миган лежала, стараясь не дышать глубоко. Она еще не готова рожать. Надо сначала позвонить в агентство. Она уставилась на телефон у постели, потом наконец протянула руку и сняла трубку. Номер она знала наизусть, но пальцы не слушались приказа мозга.
Они слушались веления сердца. Миган обхватила руками свой большой живот.
– О, крошка, не делай так. Я же не могу быть твоей мамой. Это было бы нечестно по отношению к тебе.
Барт остановился в дверях в семейную большую гостиную, где Миган лежала на диване. Солнце только что село, но уже чувствовалась декабрьская прохлада, и он заранее растопил камин. Комнату освещали только мигающие лампочки на елке и горящие дрова, отчего она приобрела таинственный вид.
Красивая, умная, удивительно живая беременная женщина смотрелась как чудо.
И уже сегодня, может быть, ничего этого больше для него не будет. Тот, кто утверждал, что лучше любить и потерять любовь, чем не любить вовсе, был, наверное, мазохистом.
– Кто звонил? – спросила Миган.
– Люк Пауэлл.
– На сей раз, надеюсь, новости добрые?
– Он получил данные, что Джошуа Карауэй после побега направился в Сент-Луис и находился там, затем перебрался в Чикаго, где его дружки должны были помочь ему улететь из страны. Если бы его не поймали, сейчас он был бы уже в Латинской Америке.