– Ну вот я опять. Вечно что-нибудь брякну не то. Снова вас обидел. Язык мой – враг мой.
– Не в том дело. Просто мне кажется, что вы преследуете меня, и, если это будет продолжаться, я позвоню в полицию. – Она не хотела говорить так в лоб, но он достал ее. Если он и впрямь досужий турист, пошевелил бы мозгами, прежде чем приставать к ней. А если он с дурными намерениями, то она дала ему понять, что не такая уж она тихоня и лучше с ней не связываться.
Она шла к дверям, чувствуя его взгляд, но оборачиваться не стала. Когда она дошла до своей машины, руки у нее дрожали, а к глазам подступили слезы. Она несколько раз моргнула, чтобы не расплакаться. Последний раз Миган плакала на похоронах Джеки, но она не собирается давать волю слезам сейчас только потому, что жизнь ее распадается на куски и у нее нет сил, чтобы совладать со всем этим.
Барт Кромвель. Работа. Джон. Дом. Мысли о матери. Воспоминания о бабушке. Ребенок, растущий у нее в чреве и никому не принадлежащий, и менее всего ей самой.
Но откуда чувство такой сильной связи с растущей в ней жизнью? Почему при мысли о том, что девочку надо отдать приемным родителям, у нее кошки на душе скребут и сердце разрывается на части?
Она влезла в машину, прижалась головой к рулю и расплакалась.
Миган только переступила порог «Пеликаньего насеста» и сразу почувствовала, что кто-то побывал здесь в ее отсутствие. Она это почувствовала каким-то особым чутьем, как женщины чувствуют, что кто-то готовил на их кухне или пользовался их косметикой. Об этом говорили мелочи, на которые она бы ни за что не обратила внимания, если бы все было на своих местах, но в том-то и дело, что они были не на своих местах.
Коврик у задней двери сдвинут с места и смят, вместо того чтобы лежать ровно и без складок, как всегда. Вставая из-за стола, она всегда задвигает стулья, а тут стул в кухне-фонаре, где она обычно завтракает, стоит рядом со столом, да еще и под углом.
Она почувствовала, как у нее на затылке встали торчком волосы, а в душе зашевелился страх и нервы напряглись.
Однако беспокойство, владевшее ею последние два дня, как-то не вязалось с чувством безопасности, которое она обычно испытывала в старом большом доме. Она глубоко вздохнула и попыталась собраться с мыслями. У Фенелды есть ключи. Не исключено, что она заходила, чтобы что-то прибрать или доделать уборку, которую не успела закончить к приезду Миган. Скорее всего, так и есть. Она уверена, что, уезжая, закрыла дверь на ключ, и она была заперта, когда она вернулась. Так что кто бы это ни был, он пользовался ключом.