– Эта та, с которой он развелся?
– Та самая.
– Так он навестил тебя в Новом Орлеане, ища замену?
– Он искал работу. Он хотел, чтобы я взяла его к себе, но я на эту удочку не поймалась. Я отправила его на собеседование с другим нашим менеджером. Он не прошел. Больше мы не виделись. Я наткнулась на него, когда позвонила в полицию по приезде.
– А теперь он решил нанести визит?
Она повертела шеей и помассировала мышцы.
– Хватит о приятеле-копе. Пойдем-ка лучше в купол и займемся коробками, а там и пообедаем пораньше.
До купола они не добрались, но застряли на сундуке со стегаными одеялами и семейными альбомами в одной из спален. Миган взяла тот, что сверху.
Бумага в альбоме пожелтела от времени. Фотографии крепились к листам черными вклейками-уголками. Добрая треть уголков оторвалась, и многие карточки чудом держались под невероятными углами. Пару снимков бабушки в детстве Миган узнала, но в основном там был сонм родственников, большинство из которых умерло задолго до ее рождения. Даже Барт не собирался заниматься археологией.
Барт извлек остальные альбомы из сундука, сдул пыль и сложил их грудой на столике у кровати. Их было пять.
Первые три состояли из коллекции любительских снимков, на которых фигурировали дамы в длинных платьях и старомодных туфлях. В четвертом были детские снимки. Очевидно, присланные матерью Миган бабушке. Альбом был старый, о чем свидетельствовала обложка, но с новыми вставками, фотографиями в аккуратных целлофановых пакетиках.
Барт положил альбом так, чтобы его лучше освещал канделябр над кроватью.
– На этом снимке тебе, должно быть, лет пять. Теперь я вижу, что ты действительно очень похожа на маму.
– Мне четыре. Не помню, когда снимали, но, помню, бабушка говорила, что в доме, где мы жили, когда мне было четыре годика. Мама тогда работала в театре в Чикаго. На следующий год мы переехали в Нью-Йорк. Мы прожили в Бруклине целых три года. Дольше мы нигде не задерживались.
– Так вот отчего ты такая бродяга, – медленно проговорил он.
– Ты прямо как моя мама. Она тоже так всегда говорит. Но на самом деле проблема не в том, где мы жили, а в том, что у нее никогда не было времени на меня. У меня всегда было ощущение, что я ей в тягость. Поэтому, вероятно, я любила жить у бабушки. Нам вместе было хорошо.
Они перебирали фотографии, подолгу задерживаясь на каждой. Она пыталась идентифицировать мужчин на фотографиях, но все они путались у нее в голове. Она помнила мужей матери, но тех, что были в промежутке между очередным замужеством, не могла различить.
– Вы с матерью часто ругались?