Постепенно весь отряд выехал за ворота. Эльза, державшаяся за стремя Гровеля, проводила своего воспитанника за поросший бурьяном ров и здесь остановилась, неловко благословив купца на предстоящее путешествие. Хорст, наблюдавший со стороны за этой душещипательной сценой, едва не прослезился, впечатленный такой верностью и любовью. Чтобы сбросить наваждение, он вновь посмотрел в голову отряда.
Вид у колонны был внушительный. И даже замыкавший её Гровель, понукающий пятками упрямого мула, не особенно портил общее впечатление, изображая собой обязательный маленький обоз при небольшой армии.
Если бы Хорст задержался на своем месте еще на несколько мгновений, он бы, конечно, увидел, как из тех же городских ворот неспешно выехали два человека на вороных жеребцах. В одном из них бывший военачальник непременно узнал бы «третью руку» короля Хильдерика — Ле Комба, с которым его много раз сводила судьба в прежней жизни — и как союзников и как соперников. А вторым был молодой сьер, имени которого Хорст не знал, но непременно бы вспомнил, что такие длинные и тонкие носы, вынюхивающие все вокруг — наследственная черта тьенских Сорзонов, младшей ветви старой, но не очень влиятельной семьи графов Амбуаз.
Всадники остановились на дороге вне городских стен, недолго о чем-то переговаривались, а потом, дружно развернув коней, снова въехали в тень ворот.
Пропустив мимо себя основную часть отряда, Хорст присоединился к Бродерику. Он пристроился справа и сьерру Мерзену пришлось уступить ему свое место, тем более, что сам маршал, безмолвно посмотрев на новоявленного телохранителя, коротким жестом отправил сьера в голову кавалькады. Следующим жестом он определил место Рональдо в арьергарде — позади Гровеля.
Когда маршал и его «сын» остались вдвоем, Бродерик заявил:
— С этого момента принимай командование. Военным отрядом должен командовать воин, а не купец. Я скажусь больным.
— Добро, — согласился с «папашей» Хорст.
Все детали предстоящего путешествия были уже давно обсуждены и согласованы, но как это часто бывает — когда пришло время выполнять намеченный план, возникло множество обстоятельств, не учтенных никак, мешающих его исполнению. Взять хотя бы этого самого сьерра Мерзена! Был ли он «глазами» Борне при отряде? Или же в самом деле ехал на границу бросать кому-то вызов? В первом случае следовало держаться с ним осторожнее, а во втором о нем можно было забыть. А Бродерик вообще считал, что за спиной этого дворянина виднеются уши Ротсворда. В общем, сьер мешался. И с этим тоже что-то нужно было делать.