Но адвокат — господин Аарон Пти — без воодушевления воспринял эту идею, а Флодд его поддержал — им вовсе не хотелось работать на беглого преступника, ведь при оформлении банкротства Гровеля им в любом случае перепадал немалый куш. Так зачем ждать десять лет?
Так ни до чего и не договорившись, юристы покинули Хорста, несмотря на все его угрозы «сгноить и закопать». А вчерашний крестьянин принялся метаться по кабинету, в поисках выхода из положения.
Впрочем, определенную пользу из состоявшегося разговора Хорст вынес. Теперь он знал, что в ликвидных активах — эти мудреные слова, оброненные нотариусом, Хорст проговаривал по слогам и шепотом — у него числится лишь дом, в котором он проживает, стоивший чуть больше пяти сотен лотридоров, да всякая мелочевка, скопом тянувшая на столько же. А это значило, что основные претензии менял будут обращены на его деньги, которых уже нет, и его табуны, за содержание которых ни один меняла не возьмется! Такое положение давало определенные надежды, и Хорст решил сам обратиться к ростовщикам, не дожидаясь визита вчерашних громил — кривого и хромого.
Под протестующие вопли няньки он велел снарядить паланкин, прихватил с собой Рене, и снова — в ночь — отправился на несколько очень важных разговоров.
Вернулся он лишь к утру, усталый и довольный. Сопровождавший его Рене уснул прямо в носилках и был перенесен на кровать рыжим Хавьером. А ещё через час город забурлил — менялы потребовали со своих должников досрочной уплаты займов. Со всех, кроме Ганса Гровеля.
Глава 9. Бродерик и Гровель
Савантейское оказалось на редкость удачным. А может быть, так показалось после скачки под палящим солнцем, но теперь, попивая из стеклянного кубка небесно-голубого цвета благословенную жидкость, Гровель чувствовал, как по венам начинает быстрее течь кровь, как маленькие бодрящие пузырьки, лопаясь где-то глубоко в горле, поднимают настроение. Он блаженно улыбнулся и расслабленно произнес:
— Вот выпутаюсь из этой истории, обязательно заведу себе такой дворик.
Бродерик улыбнулся одними лишь губами и внес поправку:
— Если крестьянин к тому времени оставит от твоего состояния хоть что-нибудь.
— Ух, — Ганс передернул плечами, возвращаясь в реальность, — умеешь ты портить людям настроение!
Бродерик, загадочно ухмыляясь, налил вина в свою оловянную кружку и, осушив её буквально залпом, сказал:
— Никак мне не дает покоя та роща. Не надо было бы искать нашего парня, ей-богу, развернул бы отряд!
— Зачем? — Гровель отщипнул от стоящего на столе окорока и бросил нежное мясо в рот. — Намюра мы взяли, корона у нас. Что ещё нужно?