Но в глазах уцелевших и раненых Хорст читал явное восхищение своим недавним подвигом.
Сзади подошел Бродерик — Хорст догадался об этом по изменившимся позам воинов.
— Я приказал привести сюда лекарей и священников, — донеслось из-за спины. — Радульфа нужно убрать до их прихода. Боюсь, слухи пойдут по городу некрасивые.
— Эмиль совсем плох, — поднимаясь, сказал Хорст. — Придется оставить его в Мериде. Виконт Сардо, побудешь пока старшим. Радульфа спрячьте в мешок… После того, как я с ним закончу. Дай-ка, виконт, твою рукавицу.
Получив желаемое, Хорст попытался всунуть правую руку в кольчужную перчатку оруженосца, но, едва её не порвав пополам, вернул виконту со словами:
— Маловата рукавичка… Так хотелось его рукой пощупать… Жаль, мала рукавичка! Дай-ка мне шестопер!
Получив оружие, Хорст в несколько быстрых шагов оказался перед висящим на стене телом оборотня. Существо перестало шипеть и извиваться, маленькие желтые глазки настороженно следили за каждым движением человека.
Левой рукой Хорст крепко ухватился за остатки волос на уродливом черепе, оттянул мерзкую голову на себя и несколько раз мощно воткнул шестопер в ощерившуюся пасть, выбивая и кроша острые зубы. Оборотень взвыл, разбрызгивая по сторонам кровавые капли. За что сразу же и поплатился разбитыми ушными хрящами.
— Пожалуй, вот так! — Хорст бросил оружие на грязный, залитый вязкой кровью, пол. — Приберитесь тут за мной, скоро поедем. Гадину в мешок, Эмиля и раненых — лекарям, а покойных нужно передать родне. Идем, маршал, мы здесь больше не нужны.
В зал они вернулись вместе. Борне одиноко ждал их и, как только они появились, тотчас велел Сальвадору привести дочь. Пока старый слуга бегал по дворцу, разыскивая невесту, все трое напряженно молчали. Наконец, коннетабль не выдержал:
— Откуда это в моём доме?! — Зло выкрикнул он.
— Мы привезли, — равнодушно ответил Хорст, задумчиво глядя в окно.
— Зачем?! В мой дом?! Господь Всеблагой, зачем?! В мой дом! — Герцог вскочил со своего места и подбежал к Бродерику. — Это ты придумал, старый… Зачем?
— Король не захотел оставить его себе, — просто объяснил маршал.
— Причем здесь король?!
Маршал загадочно пожал плечами, показывая, что более на эту тему говорить не желает. Хорст хмыкнул.
— Отец! Ты звал меня? — Со стороны лестницы послышался голос Екатерины.
Она уже стояла на самой нижней ступени, но не отваживалась сойти на пол.
— А, дочка, — моментально успокаиваясь, пробормотал коннетабль. — Да, да, я звал тебя.
Он подошел к Екатерине, прижал её голову к груди и, бережно оглаживая её волосы, спросил: