Мы поискали вокруг какой-нибудь камень, что-то, чем сбить замок, но из камней имелись только кирпичи дымохода, а они намертво спеклись друг с другом. Как мы ни старались, ни одного не удалось даже расшатать.
Я все вертела башкой, высматривая, не приближается ли Скунс, хотя и понимала, что если и увижу его, так слишком поздно. Мы так устали, что не могли продолжать путь. Я вернулась к маме и села, а Джинкс отошла в лес, повинуясь зову природы.
— Наверное, теперь ты жалеешь о том, что отправилась с нами? — спросила я маму.
— Вроде бы не жалею, — отвечала она. — Было бы лучше, если бы с нами не случилось столько бед, но о том, что я ушла вместе с вами, я не жалею. Я горюю о преподобном и даже о том, что случилось с Джином и констеблем Саем.
— Констеблю Саю здорово досталось, — сказала я. — Скунс всласть поиздевался над ним.
Мама кивнула:
— И все же я рада, что вы взяли меня с собой.
— Пусть даже тебе снятся кошмары про лошадей?
— Да, несмотря на эти кошмары.
Джинкс выскочила из кустов и кинулась к нам с такой скоростью, что я перепугалась: уж не наткнулась ли она на Скунса?
— По ту сторону деревьев я видела свет, — сказала она.
— Скунс?
— Не могу утверждать, что это не он, — сказала она, — хотя, по-моему, он слишком хитер, чтобы запалить костер, когда охотится за нами.
— Оставайся с Терри, — велела я маме, а сама пошла следом за Джинкс в лес. Неразумно было вот так бросать их, но еще глупее — брать их с собой к костру. Вдруг там поджидает Скунс, вдруг он решил, что мы не стоим того, чтобы от нас прятаться. И даже если не Скунс, почем знать, насколько дружелюбны лесные бродяги. Лучше уж пойти на разведку нам, двум девчонкам, которые смогут удрать в случае чего, чем тащить за собой измученную женщину и больного парня.
Вскоре и я увидела тот свет, о котором говорила Джинкс. Это, несомненно, был костер, уже и голоса людей доносились. Подобравшись ближе, мы увидели, что костер горит на широкой росчисти, а по ту сторону росчисти снова начинается лес. Мы присели на корточки, выглядывая и прислушиваясь к голосам, но мало что могли разобрать. Иногда слышался смех, и один голос точно принадлежал мужчине, два других — женщине и ребенку, и еще несколько голосов — то ли детям постарше, то ли взрослым, не понять.
Не обменявшись ни словом, мы с Джинкс вместе приняли решение и двинулись из нашего укрытия к костру. Я окликнула тех, кто грелся у огня:
— Привет всем у костра!
Голоса смолкли. Теперь я видела — мужчин там двое, они оба поднялись и смотрели в нашу сторону. Мы еще не подошли достаточно близко, чтобы нас можно было разглядеть.